Анастасия Павлюченкова: С июля меня тренирует отец

Российская теннисистка Анастасия Павлюченкова в эксклюзивном интервью Sportbox.ru рассказала, кто стал ее тренером после Мартины Хингис, и о том, какую роль в ее становлении как теннисистки сыграли родители.

— Не так давно вы прервали сотрудничество с Мартиной Хингис. Что вам дала работа с ней?

— Мне кажется, у нее действительно мало тренерского опыта, она и сама мне говорила, что вместе со мной многому учится. Но мне с ней нравилось, и на корте, и за пределами его мы хорошо общались. Много времени проводили вместе помимо тренировок и стали друзьями. Но так вышло, что у нас была договоренность только на грунтовый сезон.

— А сейчас кто ваш тренер?

— С июля меня тренирует отец. Точнее, продолжает работу со мной, так как именно он был моим первым тренером. С самого детства и до 16 лет меня «вел», а потом мне уже помогали другие тренеры.

— Часто бывает, что родители жертвуют практически всем ради спортивной карьеры своих детей — как это было, например, у Марии Шараповой. Насколько жестко вас контролировали родители и как много они вам дали?

— Мои родители, если говорить о жертвовании, — не исключение. Условия в моем детстве были достаточно тяжелыми, я выросла в Самаре, и нам никто вообще никакой помощи не оказывал. Так что мы были вынуждены прорываться сами, и это происходило благодаря моим родителям. Родители меня мотивировали, заставляли заниматься, отец был в этом плане очень жестким.

— Наказывал?

— Не то чтобы наказывал, но постоянно кричал на меня на корте. Мог иногда и мячом кинуть… Нельзя было расслабляться. Только вы не поймите неправильно, это все в хорошем смысле, он был жестким именно в теннисе, на корте, а отношения у нас замечательные.

— В этом году у вас столько выходов в финал турниров WTA, сколько за все предыдущие годы. За счет чего стал возможен этот прорыв?

— Действительно, это один из моих лучших сезонов. Не всегда, правда, получалось на крупных турнирах проходить далеко. А за счет чего такой прорыв произошел? С возрастом просто начинаешь по-другому ко всему относиться, начинаешь больше себя заставлять работать.

— А что вам больше всего мешает?

— В прошлом году у меня часто менялись тренеры, и это абсолютно не помогало: один тренер говорит одно, другой — другое, и ты не знаешь, кого из них слушать. А сейчас, с возрастом, уже сам начинаешь понимать, что тебе надо. Надо найти стабильность и верить кому-то одному. В какой-то момент я взялась за ум, нашла мотивацию и теперь получаю удовольствие от тенниса.

— Раньше этих эмоций не было?

— Одна из самых ярких эмоций из моей теннисной карьеры — когда я выиграла первый турнир «Большого шлема» в юниорском разряде, Открытый чемпионат Австралии. Когда я ехала на тот турнир, то, ложившись спать, всегда спрашивала: «Мам, а если я пройду два круга на Australian Open, это будет хорошо?» А она мне отвечала: «Конечно, все хорошо, все здорово, доченька, ложись спать!» И вот каждый день я ей этот вопрос задавала, а она мне в ответ давала какую-то установку. В итоге я выиграла тот «Большой шлем» и стала первой ракеткой мира по юниорам. Еще одно яркое воспоминание — когда уже в 15 лет поехала на турнир в Сакраменто и попала в команду «Юниоры+профессионалы», где играла вместе с Анной Курниковой, Еленой Лиховцевой. Там были все звезды, даже Пит Сампрас, я провела месяц в Америке, и это, конечно, запомнилось.