Теперь с этим жить

Когда даже произнести «надо жить» – непросто, резкие движения противопоказаны. Когда только приходит осознание случившегося, невозможно предусмотреть все последствия. Когда еще не всех ребят предали земле, о хоккее даже думать трудно.

Всем будет тяжело возвращаться к чемпионату и его будням – в этом плане мы получаем тяжелый и непознанный опыт. Желание быстро-быстро собрать новую команду, чтобы Ярославль не остался без большого хоккея, было спонтанным проявлением солидарности со стороны хоккейных руководителей (и часть хоккейного сообщества поддержала идею) – но, на мой взгляд, преждевременность заявлений была очевидной.

Собрать под флагом «Локо» новую команду было бы в нынешней ситуации самым простым. А вот каково было бы хоккеистам выходить на тот же лед, находиться в этой же раздевалке, жить на той же базе? Как соединить принципы честной игры и сострадания по отношению к пережившему страшную трагедию клубу, как считать очки и голы, как просто радоваться хоккею на матчах с участием «Локо»? Для меня это вопросы, честно говоря, пока неразрешимые. А представляете, какие бы нас чувства обуревали, если бы решили бросить во все это молодежную команду «Локомотива»?

Да, был опыт футбольного «Пахтакора», который после гибели команды в конце 70-х восстанавливали всем миром, как Ташкент после землетрясения. Да, собрали хороших игроков, да, предоставили льготный режим – но ведь, как ни печально, дух прежнего «Пахтакора», который назвали командой будущего, так и не возродился. Тонкая материя – благородные намерения понятны, простых решений нет и не может быть.

Руководство «Локо», на сезон отказавшись от участия в чемпионате, приняло решение по-человечески мудрое и, скорее всего, правильное. И сказал Юрий Яковлев во время гражданской панихиды в Ярославле именно то, что и нужно было сказать. Слезы еще не высохли, а раны у клуба (не говоря уже о родных и близких) такие глубокие, что с последствиями (психологическими, социальными, юридическими) разбираться еще долго. Это немыслимо тяжелая и долгая работа.

Политические последствия тоже будут и уже есть: трагедия ударила не только по клубу и всему хоккейному сообществу, затронула не только Ярославль и многие другие города, выйдя за пределы России и Европы – но общероссийский траур объявлен не был. Возможно, трагедия «не вписывались» в какие-то параметры (как уже не раз бывало), но это все-таки было не по-человечески. Особенно на фоне песен и плясок, шуток и прибауток, ток-шоу и политических дебатов на нашем удивительном ТВ, которое без приказа даже приглушить тон неспособно. А приказа не последовало.

Была людская скорбь, искренняя и глубокая – помимо Ярославля плакали в Челябинске и Минске, Омске и Киеве, Риге и Рыбинске, Магнитогорске и Праге, но не только там, где хоронили и еще будут хоронить погибших. Народ мудрее начальства, но это невеликое открытие.

И последнее – про увековечивание памяти. Мое скромное личное предложение: главным городом для проведения чемпионата мира-2016 должен стать Ярославль. Пройдет и придет время – аргументирую. А пока это – от сердца.

Оно плачет.

Владимир Мозговой, Sportbox.ru