Евро-2016. «Плюс восемь»: за и против

Новый формат финальной «пульки» чемпионата Европы заставляет вспоминать не только о потенциале и бизнесе, но и о равноправии тоже. На другой чаше весов — качество игры. 3:1 в пользу сторонников глобализации.

С точки зрения качества чемпионат Европы, его финальная стадия, — турнир номер один в международном календаре. Нет, формально турнир номер один — чемпионат мира, разумеется. Однако вряд ли стоит объяснять на пальцах и примерах, что связано это обстоятельство не только с разнообразием школ, но и с количеством претендентов на титул.

Эскалация масштабов началась в начале 80-х годов прошлого века, когда формат мирового чемпионата расширился с 16 до 24 команд (1982), тогда как формат европейского парой лет раньше совершил рывок от четверки (смешно даже подумать, правда?) к восьмерке. Европейская восьмерка продержалась 16 лет (очередное удвоение случилось в 1996-м), а в 1998-м опять раздулся мир — с 24 до 32. Теперь вот УЕФА снова догоняет ФИФА, хотя, думается, это последний с точки зрения здравого смысла рывок, который может позволить себе Европа. Позволить-то она может, ресурс еще значительный (в УЕФА зарегистрированы 53 члена), но баланс между количеством и качеством удержать уже не получится.

Итак, в отборочной кампании к Евро-2016 стартуют 53 сборные, претендующие на 23 места (Франция уже в финале на правах хозяйки). «Коэффициент трудности», отражающий количество претендентов на одно место в «пульке», таким образом, составляет 2,30. Любопытно проследить, как менялся этот показатель с течением времени: 1960 (4 команды в финале, 17 в отборе) — 4,25, 1964 (4, 28) — 7,00, 1968 (4, 31) — 7,75, 1972 и 1976 (4, 32) — 8,00, 1980 (7, 31) — 4,43, 1984 и 1988 (7, 32) — 4,57, 1992 (7, 33) — 4,71, 1996 (15, 47) — 3,13, 2000 (14, 49) — 3,50, 2004 (15, 50) — 3,33, 2008 (14, 50) — 3,57, 2012 (14, 51) — 3,64.

Коэффициент 2,30 в упрощенном виде означает, что каждая вторая европейская команда имеет стопроцентные шансы сыграть в финальной стадии (0,30 можно не принимать в расчет, потому что в УЕФА состоят, при всем к ним уважении, такие «карлики», как Сан-Марино, Гибралтар, Лихтенштейн и прочие примкнувшие к ним Фареры). Такое упрощение снабжает парой весомых козырей критиков новой системы, считающих, что в целях сохранения качества нужно обязательно держать уровень конкуренции. Резон в такой позиции, безусловно, есть: ни в одном из чемпионатов Европы до сих пор не было замечено откровенно «левых» сборных, допущенных к финальным играм в силу не совсем спортивных причин. Чемпионаты мира в этом смысле давно определились: система квотирования зачастую вынуждает закрывать глаза на качество.

Но это лишь одна сторона медали. Вторая заключается в том, что футбольный потенциал старушки Европы действительно несколько выше, чем предполагает нынешний формат. Навскидку: на Евро-2012 не смогли просочиться такие интересные сборные, как Бельгия, Турция, Норвегия, Шотландия, Сербия, Румыния, Швейцария — и еще пару-тройку команд к этому списку можно прикрутить, не очень беспокоясь об их статусе, потенциале и, соответственно, о качестве футбола.

Еще один важный момент — политическая составляющая: «руке дающего» оскудевать негоже, интерес к футболу — важнейшая социальная функция, игнорировать его нельзя ни в коем случае, а вот подогревать нужно регулярно. В том числе и разумными экстенсивными методами, почему нет?

Ну и бизнес, в конце концов. Футбол — процветающая индустрия, он аккумулирует гигантские средства, которые нужно грамотно инвестировать. Прибыли ФИФА и УЕФА от проведения финальных турниров измеряются космическими цифрами (чистый доход от Евро-2008 и Евро-2012 — по 250 миллионов евро, от чемпионата мира 2010 — около миллиарда евро), и глупо было бы отказываться от новых возможностей…

«В Европе в футбол научились играть уже в большинстве стран, многие способны преподнести в финальной части сюрприз,— считает известный в недавнем прошлом футболист, а ныне футбольный эксперт Александр Мостовой. — Но первенство континента превратилось в своего рода „закрытый клуб“. Выходишь из группы, выигрываешь один матч — и ты уже в полуфинале. На чемпионате мира-то еще есть разнообразие. А вот Евро стал похож на хоккейные турниры, где 80 лет играют восемь одних и тех же сборных. Нужна свежая кровь».

И в качестве финальной ремарки: возможно, расширение состава финала до 20, а не до 24 команд было бы все-таки более точным решением. Симметричной формулы групповых турниров для цифры «20» вроде бы не существует, но кто сказал, что в группе обязательно должно быть по четыре команды?

Мартин Петров, Sportbox.ru