Александр Кержаков: Так и не понял, почему не поехал на Евро

Форвард петербургского «Зенита» и сборной России Александр Кержаков рассказал, что конфликты с тренерами в его карьере сильно преувеличены, что друг для него важнее профессионала и что он не завидует инопланетянам.

- Можно ли сказать, что именно уходящий год стал лучшим в вашей карьере?

- На сегодняшний день — да, — приводит слова Кержакова «Спорт-Экспресс». — Получилось так, что в этом сезоне я оказался в своей команде, которая к тому же демонстрировала очень качественный и яркий футбол. Об этом, наверное, мечтает каждый игрок. И как результат пришли победы и титулы. В «Зените»-2010 невозможно было играть плохо, поэтому огромная заслуга во всех моих личных титулах этого года принадлежит команде и клубу. Но лучший мой сезон, надеюсь, все-таки впереди.

- Какой день стал для вас самым счастливым в уходящем году?

- Тот, когда мы обыграли «Ростов» и оформили чемпионство. До сих пор помню, какой адреналин бурлил в крови в последние минуты встречи, когда все уже было ясно, а меня как раз заменили. Осознание того, что вот сейчас, через пять минут, произойдет то, о чем мечтал и к чему стремился, ни с чем не сравнимо.

- Среди тех, кто играет на постсоветском пространстве сейчас, вы с любым готовы себя сравнить?

- Думаю, Андрей Шевченко — фигура куда более могучая. Он в отличие от меня — звезда не только на постсоветском пространстве, но и во всем мире.

- А с Андреем Аршавиным?

- С Аршавиным нам мериться не нужно — мы столько играли вместе и так хорошо знаем друг друга, что доказывать что-то еще абсолютно излишне.

- Вы на первых порах добились большего, чем Аршавин, в частности, попали в отличие от своего постоянного партнера на ЧМ-2002. Но потом он в общественном сознании явно ушел вперед. Ревности не было?

- Была только радость за Андрея. Всего, чего добился, он добился заслуженно. У меня вообще нет ни к кому зависти. Всегда стараюсь чего-то достичь в абсолютном измерении, а не в сравнении с кем-то. Знаю, что за меня и мою команду переживает очень много людей, и мы можем либо обрадовать их, либо сильно огорчить. Это и есть главный стимул, а не то, что кто-то из твоих партнеров или соперников превзошел тебя в популярности.

- Знаете, у меня есть ощущение, что футболисты, которые в юности прошли школу Юрия Морозова, привыкли оценивать себя по очень жесткой шкале. Он вас так воспитывал?

- Специального воспитания не было. Юрий Андреевич был очень строг, но при этом справедлив. Он не зря был кандидатом педагогических наук, причем совсем не липовым — отлично знал, как общаться с игроками. И для нас по сей день остается непререкаемым авторитетом. Хотя, не буду скрывать, поначалу привыкнуть к его крику было очень трудно. Теперь понимаю, что Морозов умело совмещал кнут и пряник, а тогда казалось: если орет, значит, хуже некуда — я полный неумеха.

- После ухода в «Севилью» ваше общение с бывшими партнерами по «Зениту» полностью прервалось, и было стойкое ощущение, что вы на них за это обижены. Сейчас последствия той истории уже преодолены?

- Тогда обстоятельства действительно сложились так, что мы не общались. Но обидой мои ощущения назвать было нельзя — скорее легким разочарованием. Как показало время, ничего личного за той историей не крылось — сейчас мы снова прекрасно общаемся, и никто не вспоминает, что было несколько лет назад.

- Вы вернулись в «Зенит» одновременно с приходом в клуб нового тренера. В такой ситуации вливаться в коллектив проще или сложнее?

- Мне не надо было особо «вливаться» в «Зенит» — он был и остается моим родным клубом. Но когда приходишь куда-то одновременно с новым тренером, это всегда проще, потому что ему все равно, играл этот футболист здесь раньше или только появился: он со всеми лишь знакомится.

- Вы задумывались, почему в вашей карьере несколько раз случались резкие охлаждения в отношениях с тренерами — с Диком Адвокатом в «Зените», с Гусом Хиддинком в сборной, с Маноло Хименесом в «Севилье»?

- Это все разные случаи. Что обижаться на Хименеса, если у него под рукой было два более сильных форварда — Фредерик Кануте и Луис Фабиано? У меня был шанс, когда первый уехал на Кубок Африки, но я им сам полноценно не воспользовался. С Адвокатом никакого личного охлаждения не было — просто он тренировал клуб, из которого я хотел уйти, со всеми вытекающими из этого последствиями. Не знаю, как ситуация повлияла на его отношение ко мне, но на мое к нему не повлияла точно. Что же касается Хиддинка, то, чем было вызвано его решение не брать меня в команду на чемпионат Европы, до конца так и осталось непонятным, хотя в принципе повод я дал — забил тогда за полгода всего два гола. Но при этом чувствовал в себе силы сыграть в Австрии здорово.

- Об окончании карьеры задумывались?

- На недавнем торжественном вечере в РФС Сергей Александрович Фурсенко пообещал, что мое выступление на ЧМ-2018 гарантировано и в заявке у нас осталось только 22 позиции из 23. Так что ждать восемь лет как минимум.

- А если серьезно, способны представить себя в большом футболе в 35 лет?

- Почему нет? Все зависит только от здоровья. При этом главное — не дотягивать до того, чтобы стать обузой. Уходить надо вовремя. Самое важное — правильно почувствовать этот момент. Если пойму, что уже не тяну, уйду сразу — цепляться за что-то не собираюсь.

- Из тех, кого встречали на футбольном поле, кто выглядел сильнее всех?

- Если говорить не только о юношеских годах, конечно, Лионель Месси. Смотришь на него и не понимаешь — как вообще человек может так играть в футбол?! Мяч у него просто не отберешь — иногда даже думаешь: зачем он вообще с кем-то играет в пас, если может просто взять мяч и довести до чужих ворот?

- И даже ему не завидовали?

- Как можно завидовать инопланетянину? Играешь против него и ловишь себя на мысли: хочется просто остановиться и полюбоваться.