Хаким Оладжувон. Мечта наяву

В среду исполнилось 52 года величайшему центровому 20-го века Хакиму Оладжувону. Sportbox.ru отмечает основные вехи в карьере именинника.

Как вы думаете, много нашлось бы в мире людей, которые не выбрав на драфте Майкла Джордана, не жалели бы об этом, и более того, поступили бы точно так же, получи они возможность повернуть время вспять? Я думаю, что это где-то 25 674 681 человек - все население Техаса, второго после Аляски самого крупного и наиболее густонаселенного штата Америки после Калифорнии. Ну и еще несколько миллионов поклонников «Хьюстона» по всему миру.

Чтобы достичь такой степени почитания и уважения, при которой даже имя Джордана не кажется равнозначной заменой, мало одного таланта, природных данных и желания играть в баскетбол. Должны параллельно сойтись множество обстоятельств: исторических, локационных, личностных. И только в таком случае может произойти становление игрока, который был бы мечтой любого тренера, любого болельщика, да что там, любого великого баскетболиста, желающего доказать свое первенство в противостоянии с таким соперником, как Хаким «Мечта» Оладжувон.

Судьба уже обязала его, когда он родился в довольно состоятельной нигерийской семье, владевшей небольшим цементным заводом в Лагосе. «Всегда быть на вершине», - так дословно переводится с нигерийского наречия Йоруба фамилия Оладжувон. И родители не упускали ни малейшего случая напоминать об этом молодому Акиму, который видел себя на вершине мира исключительно в качестве вратаря сборной Нигерии по футболу.

«Футбол был моей страстью, я знал всех игроков, разговоры об игре велись дома, на улице, в школе, а просмотр любого матча превращался в событие», - позже вспоминал Оладжувон. Постоянные тренировки, упорство, каждодневный рутинный процесс ради обретения навыка умело обращаться со своим высоким ростом, держать баланс, читать игру, довести работу ног до автоматизма, чтобы в любом игровом эпизоде находится в более выгодной ситуации, обострить свои инстинкты. И все ради того, чтобы использовать все полученные знание и наработки…в другом виде спорта.

Более-менее осмысленно Оладжувон сыграл в баскетбол в 15 лет, приняв участие в любительском турнире. Его футбольный тренер сказал, что это будет неплохой способ развить его прыгучесть. Неизвестно, жалеет он сейчас об этом или нет, но после того, как Аким не смог забить сверху, им буквально овладело желание доказать сначала себе, а потом и другим, что ему это под силу. А чуть позже мальчик настолько увлекся, что все остальное, включая футбол, стало для него второстепенным.

Эмиграция в другую страну, университет Хьюстона, который не обещал ему ничего, кроме просмотра, и даже не прислал за ним машину в аэропорт, двухгодичное положение спарринг-партнера на тренировках. Оладжувон ходил на занятия в колледже, тренировался с командой, но не участвовал в матчах студенческого чемпионата, однако все это не смущало настырного африканца.

У 19-летнего парня было колоссальное желание, но он был абсолютно сырой: лишенный физической массы, худощавый, не привыкший находится в постоянном физическом контакте с оппонентом, не имеющий представления о том, как играть, когда твоя непосредственная цель находится у тебя за спиной, без стабильного броска. На момент лета 1982 года это была неотесанная глыба мрамора, в которой только очень наметанный глаз мог определить монументальность фигуры одного из величайших центровых 20-го века. Таким человеком был Гай Льюис. Тренер команды университета Хьюстона сказал Оладжувону, что если тому хочется чего-то достичь, то ему необходимо уже сейчас, не умея и не зная ничего, начинать играть против самых лучших.

Самые лучшие, и не только такие, собирались в общедоступном спортивном комплексе «Houston Recreation Center», который был практически круглосуточным обиталищем для всех одержимых баскетболом: дерзкие пацаны бросали вызов профессионалам, которые видели жесткую борьбу с голодными до славы и побед новичками, как непременную часть межсезонной подготовки. В зале вечно зависал один из местных талантов Клайд Дрекслер, время от времени заглядывал Чарльз Баркли, но все это были начинающие юнцы, особенно на фоне настоящего небожителя Мозеса Мэлоуна, который в составе «Рокетс» завоевал звание MVP регулярного чемпионата.

Мэлоун был олицетворением жесткости и напористости, доминирование над соперником не было для него стилем игры, по-другому он просто не умел. Поэтому говорить о скидках на возраст и уровень соперников было глупо. К тому же, в тот год «Рокетс» уступили в первом раунде плей-офф «Сиэттлу», руководство «ракетчиков», имевшее все шансы взять на драфте молодого Ральфа Сэмпсона, подумывало о том, стоит ли продлевать контракт с Мэлоуном.

Все это нервировало центрового, и будучи мотивированным до нельзя, он срывал свою злость на всех соперниках подряд. Аким не был исключением, три месяца каждодневной рубки, острых локтей, ссадин и синяков чуть было не стоили Оладжувону нервного срыва. Он часто обещал бросить все это к чертовой матери, рыдал после игр в раздевалке, но на следующий день непременно возвращался назад. Сначала шуточки и издевки Мэлоуна превратились в небрежные подсказки, вскоре стали мелькать одобрительные подбадривания, затем Мозес стал давать юнцу целенаправленные советы и рассказывать, как надо действовать в той или иной ситуации.

Эти три месяца стали стартовой площадкой для запуска центрового космических масштабов. В следующий год Хаким вместе с Клайдом Дрекслером были главным аттракционом студенческого чемпионата, а в 1984-м «Хьюстон» выбрал его под первым номером на легендарном драфте, где вслед за Оладжувоном ушли Майкл Джордан, Элвин Робертсон, Чарльз Баркли, Сэм Перкинс и Джон Стоктон.

У руководства «Хьюстона» практически не было альтернативы. Взращенный на техасской земле центровой был всеобщим любимцем и безальтернативным будущим для «Рокетс». Уже через два года ведомые Оладжувоном и Сэмпсоном «Рокетс» бились с «Бостоном» в финальной серии, где остервенелый, не чурающийся потасовок Аким набирал в среднем 25 очков, 12 подборов и 3 блок-шота.

Игру Оладжувона невозможно описать словами, его футбольные навыки вкупе с опытом занятий с Мэлоуном делали его игру непрогнозируемой, нешаблонной: обманные движения, кроссоверы с уходом под кольцо, пивоты - все то, что было свойственно игрокам иных амплуа, Оладжувон переплавил в единое целое и использовал с неописуемой легкостью и естественностью.

После этого многим начало казаться, что «Рокетс» это всерьез и надолго, но после скандала с употреблением наркотиков, в котором оказались замешаны сразу три игрока техасцев, всем стало очевидно, что у «Хьюстона» проблемы. В этот же момент Ральф Сэмпсон стал испытывать серьезные проблемы с коленями, и «Рокетс» обменяли его за бесценок в «Уорриорз», тем самым вручив знамя единоличного лидерства Оладжувону. Но в то время, как центровой полностью оправдывал доверие, набирая колоссальные 24 очка 14 подборов, руководство не спешило усиливать состав, а клеймо банды наркоманов-калек отпугивало потенциальных свободных агентов.

Такое положение дел, казалось бы, должно было взбесить молодого, импульсивного Акима. Вместо этого он принимает ислам, меняет имя на Хаким и воспринимает все данное, как очередное испытание. До 1994 года, момента, когда к команде присоединились Клайд Дрекслер, Сэм Кассел, и Роберт Орри, Хаким волочил на себе этот тяжелый, обременительный груз под названием «Хьюстон Рокетс». Пожалуй, ни один игрок не доказал свою состоятельность и претензии на величие в отсутствие Джордана так, как это сделал Оладжувон.

«Хьюстон» дважды подряд в 1994-м и 1995-м стал чемпионом, и оба раза нигериец был признан MVP финала. На пути к этому достижению он катком прошелся по Патрику Юингу, Дэвиду Робинсону и Шакилу О’Нилу, сняв все вопросы о лучшем центровом лиги. В сезонах 94-го и 95-го, он в сумме сыграл 197 раз. Это 8000 минут за 20 месяцев, при этом в среднем набирал 31 очко, 10 подборов, 4 передачи, при точности 53 процента с игры.

В 97-м вместе с уже растолстевшим Чарльзом Баркли и пикирующим Клайдом Дрекслером Хакиму практически удалось втащить «Рокетс» в финал, но дальнее попадание Джона Стоктона положило начало двухгодичным мытарствам «джазменов» в финалах и очередному периоду многолетних поисков «Рокетс». Мимолетное появление Скотти Пиппена в «Рокетс» породило больше слухов о «комплексе Майкла», чем принесло ощутимую пользу, а приход талантливой молодежи в лице Стива Фрэнсиса и Катино Мобли случился уже слишком поздно, когда Хаким уже занимался лишь наставничеством.

Тем же он занимался и в «Торонто», куда был обменян после того, как не сошелся с руководством техасцев насчет суммы нового контракта. Несмотря на это у «Рокетс» и Оладжувона не может быть взаимных обид. Сегодня под сводами «Тойота Центра» рядом с чемпионскими баннерами висит увековеченный номер «34», как знак признания и уважения, несомненно, лучшему игроку в истории клуба.

Сам Оладжувон активно участвует в жизни команды, и имеет несколько лагерей подготовки и развития игроков. Каждое лето в очередь к нему становятся такие персонажи, как Дуайт Ховард, Леброн Джеймс, Коби Брайант, Амаре Стаудмайер, Кевин Дюрант и многие другие. Во времена, когда грани между амплуа игроков стираются, востребованность пионера-первопроходца универсализма в баскетболе просто фантастическая.

Когда его спрашивают, как ему удалось предвосхитить универсализм современной НБА и революционизировать игру на позиции центрового, сегодняшний именинник говорит: «Я всегда был поклонником живописи. Так вот, Мане во времена раздора между импрессионистами и абстракционистами призывал всех просто писать и отказаться от собственной репрезентативности. Это простая философия, которую я внедрил в баскетбол. Я был одним из первых центровых, кто начал применять множество обманных движений, уход в лицевую и дриблинг лицом к сопернику. Эти элементы больше свойственны для форвардов и защитников, но ведь неважно, какие краски ты используешь, главное, чтобы в результате вышел шедевр».

Что ж, пожалуй, шедевр - это как раз то емкое слово, которое полностью отражает роль Оладжувона в баскетболе.