Александр Кокорин. Больше, чем форвард

В городе, где его команда до этого не забивала шесть лет, он на этот раз организовал два гола: один — в индивидуальном режиме, другой — роскошной передачей на партнёра. В традиционной рубрике «Фигура» Sportbox.ru представляет того, без кого уже невозможно представить сегодняшнее «Динамо».

Нормально играть он не мог месяцев девять — с тех пор, как прошлым ноябрём в матче против «Спартака» на ровном месте повредил голеностоп. Такие травмы ещё зовут дурацкими: ударил по мячу не от нужды, а с досады — и получите. Боль никак не отпускала, хотя внешне повреждение выглядело пустяшным. В том, что он играть действительно не может, сомневались доктора, сомневались тренеры. И своими плохо скрытыми сомнениями подталкивали его к досрочному возвращению. Он выходил, мучился, усугублял и снова лечился. А окружающие снова сомневались. Так продолжалось всю весну. И только летом он получил возможность для полноценной терапии, с того момента, как накануне июньского матча в Португалии Фабио Капелло отправил его из лагеря сборной. Отпуск, переход в «Анжи», возвращение в «Динамо»: всё это проходило на больничном фоне. Поэтому когда в конце августа мелькнула информация, что он может сыграть против «Зенита», особого резонанса она не имела: никто не понимал, это уже настоящее возвращение или снова промежуточное.

Против Питера он отыграл четверть часа. Буднично, ничем не напоминая того, кого футбольная России практически единогласно провозгласила своей главной надеждой. Сдержанные ожидания показались оправданными. Однако уже следующее его появление в игре мгновенно освежило память аудитории: «Ростову» он забил спустя полторы минуты после выхода из запаса. Гол позволил «Динамо» свести матч к ничьей. В следующий раз он уже вышел в старте, сделал дубль, и его команда победила. Только это был не клуб, а сборная. Через три дня после Люксембурга он забил Израилю, и снова победный. Вернулся в клуб и продолжил бомбардировать цель: его быстрый гол в Екатеринбурге положил начало разгрому «Урала».

А на этот раз в Казани он предъявил практически весь ассортимент форварда. Сначала забил сам, исполнив шикарный индивидуальный трюк с такой лёгкостью, словно был не в курсе, что напротив него находится самая неприступная твердыня РФПЛ. Потом идеальной передачей дезавуировал репутацию соперника второй раз: до логического завершения его задумку довёл Алексей Ионов. А между делом ещё и организовал «Рубину» меньшинство: Иван Маркано дважды останавливал его ценой жёлтой карточки. Причём, если начистоту, испанец должен был покинуть поле не на 70-й минуте, как это случилось, а на 53-й, когда его фол на неудержимом оппоненте тоже имел откровенно горчичный цвет. Таким образом, все достижения «Динамо» в Казани, известном месте бело-голубого проклятья, оказались прямо инициированы 91-м номером.

Да и вообще этот момент следует трактовать шире. Все достижения его команд теперь так или иначе связаны с его, Александра Кокорина, участием. Лаконичный факт: единственное поражение, которое в сентябре потерпела его команда, — «Динамо» от «Локомотива» — пришлось на тот единственный в месяце день, когда он не смог забить. Во всех остальных случаях он поражал ворота (шесть голов в шести матчах), а его команды, клуб или сборная, брали очки.

Столь откровенная, можно сказать, лобовая зависимость заставляет как-то по-новому оценить его роль. Называть его просто форвардом уже мало: люди этого звания по нынешним временам всё больше делают объёмы, создают глубину и занимаются прочей безусловно полезной прозой, в которой голевым свершениям место находится по большим праздникам. Лестный титул бомбардира тоже будет не совсем точен: эти солдаты удачи не гнушаются никакими трофеями, в том числе проходными и третьесортными. А он сейчас поставил на конвейер отборный, калиброванный продукт, который гарантирует команде турнирный доход. И как же назвать его новое амплуа? Может быть, добытчик? Предвестник? Или, прости, господи, гарант?

Занятно, что совсем недавно с голами у него было совсем туго. Неплохой малый — говорили про него, — только совсем не забивной. И вот вдруг такой переворот. Теперь он уже больше, чем форвард. А ему всего-то двадцать два. И он должен, просто обязан стать ещё больше.