Милош Ржига: Между тренером и игроком всегда должна быть дистанция

Главный тренер СКА Милош Ржига рассказал о взаимоотношениях с хоккеистами, о разговорах с Евгением Артюхиным по поводу драк и выразил мнение, что игроки не обязаны любить тренера.

- Президент КХЛ Александр Медведев сообщил, что конфликт между группой армейских болельщиков и вами исчерпан. Можно вас поздравлять?

- Какой конфликт? Не совсем понимаю, о чем речь, — приводит слова Ржиги «Горячий лед». — Лично я никаких конфликтов ни с кем никогда не имел. Эти парни себе что-то вбили в голову и имели какие-то претензии, которые мне, если говорить начистоту, не были ясны. За тренерскую карьеру подобных ситуаций с болельщиками никогда ранее у меня не возникало.

- Вы весьма эмоциональный — это уже ваша отличительная черта. А какая у вас «форма правления» в команде?

- Мне сложно ответить на этот вопрос: не могу четко выделить какую-то определенную. В моем коллективе и демократия есть, и строгим я могу быть, если надо. Поэтому в арсенале руководства есть множество различных рычагов управления.

- Если вы понимаете, что игрок становится не нужен команде, объявляете ему об этом лично?

- Обязательно! Хочу, чтобы человек эту информацию узнал в первую очередь от меня, понял, в чем проблема, как ее решить. И не хочу, чтобы ребята читали в газете: мол, меня не устраивает тот или иной хоккеист, у меня к нему претензии. Я так никогда не поступаю.

- Именно поэтому вы и не подпускаете к себе близко игроков? Вы рассказывали, что когда приходите к кому-то на день рождения, долго там не задерживаетесь.

- Конечно, я общаюсь с ребятами, не ограждаюсь от них — это моя работа. Но я говорил, что есть барьер между тренером и игроком, который не перешагиваю и им не позволяю. Да, мы делаем общее дело, я за них переживаю, уважаю их, но даже на дне рождения не буду с ними сидеть в ресторане, вместе выпивать. Просто я эту грань не перехожу, это мое правило.

- Об Артюхине вы как-то говорили, что он «боец», а не хоккеист. Может, журналисты не совсем правильно ваши слова передали…

- Писали, мол, я назвал Артюхина сумасшедшим, но это не так. Я говорил, что он хороший парень, хороший хоккеист, однако в некоторых вещах может перегнуть: закроет глаза и идет своей дорожкой. Но я не говорил, что он сумасшедший.

- Драться вы ему тоже не запрещали?

- Этого не запретишь никому. Хоккей — эмоциональный вид спорта. Да, как тренер я могу посоветовать что то, и мы с Артюхиным, если на то пошло, разговаривали по поводу драк. Я сказал, что в некоторых моментах действительно следует постоять за команду, а в других быть более аккуратным. Не скажу, что ему запретил драться, но и не стану утверждать, что рад этим дракам.

- В вашей практике были такие случаи, чтобы вы кого-то забраковали, а потом игрок у другого тренера раскрылся?

- Да, такое случалось. Бывают ребята, которые не вписываются в мои требования, но кому-то они подходят и играют в других командах весьма неплохо. Я не во всем прав, я не Бог.

- Читал ваше интервью, и запомнилась такая фраза: хорошего тренера игроки не должны хвалить. А вас отчего-то все время нахваливают.

- Это только так кажется! Я думаю, они как и хвалят, так и не любят. Лично я считаю, что тренера надо если не ненавидеть, то крепко не любить. Это точно!

- Думаете, игроки вас не любят?

- Вряд ли. Думаю, они меня хвалят, потому что у нас все получается. Так всегда: если дело ладится, если команда устремляется вверх, никто вас не будет ругать. Случись промах — и ситуация кардинально изменится.

- Как известно, хороший тренер не всегда получается из хорошего игрока. А, наоборот, — из среднего игрока может вырасти отличный специалист?

- Вы, случайно, не меня имеете в виду? Нет? Отлично. Да, мне и вправду не довелось поиграть за сборную — помешала серьезная травма, потом я попал в автокатастрофу. В НХЛ тоже не посчастливилось заиграть, хотя и был задрафтован «Миннесотой Норт Старз». Но вы правильно заметили, хороший игрок не всегда может стать отличным тренером. По поводу обратного не знаю.