Иван Саенко: Хиддинк дал нам свободу

- Как вы из родного Воронежа прямиком попали в бундеслигу?

- Отец тренировал женскую футбольную команду "Энергия", и я с детства с ней ездил. Однажды оказался на сборе в Штутгарте. Поехал на смотрины в местную молодежную команду, в которой тогда уже были Александр Глеб и Кураньи. Все началось хорошо, но, к сожалению, через неделю получил травму. После этого шансов остаться в "Штутгарте" уже не было. Но дней через двадцать, когда восстановился, меня пригласили в юниорскую команду "Карлсруэ".

- Вы хотели играть именно в Германии?

- Были еще варианты со "Спартаком". Но на семейном совете я сказал: мой путь будет лежать через Европу. Хотел всего добиться самостоятельно - без папы, мамы, дяди, всяких помощников.

- Вы в Германии с 2001 года. Чему научила бундеслига?

- Тут дело обстоит так: на что ты способен, то и получишь. Никаких левых вариантов, подковерных игр. Футбол в чистом виде. А какие стадионы, сколько народу на матчах! Ребенком мечтал именно об этом.

- После матча вы любите меняться футболками. Много насобирали?

- Порядочно. Прежде всего есть майки моих друзей - Кержакова, Сычева, Аршавина. Менялся футболками с Ламом, Подольски... Есть и форма Баллака - правда, не баварская, а из "Челси". У нас с Михаэлем один агент - Беккер. Он футболку мне и привез.

- У вас с Баллаком и номер один - тринадцатый. Почему выбрали "чертову дюжину"?

- Семейная традиция. Когда-то отец играл под этим номером.

- Какие чувства испытываете, смотря по телевизору матчи российской лиги?

- Мне обидно, что очень богатые спонсоры не хотят по-настоящему заниматься у нас развитием футбола. А что такое футбол? Если в городе есть хорошая команда, приличный стадион, это всегда праздник: люди вместе собираются, у них приподнятое настроение, и жизнь, особенно если свои выигрывают, прекрасна. К сожалению, у нас сейчас почти нет нормальных стадионов. А ведь даже в Мюнхене после появления новой арены ситуация изменилась. И на старом "Олимпиаштадионе" народ собирался, но нынче на "Алльянц Арене", трибуны которой прямо у поля, всегда яблоку негде упасть. Ну постройте в России новые стадионы! Ворочаете же миллиардами. Мне кажется, спонсоры легко могли бы на каждый матч новый газон укладывать. А так, смотришь матчи по телевизору и горько: ребята играют непонятно где. И на трибунах человек триста. Какой там праздник? Футбол в моем понимании - это несколько другое.

- Перед самым матчем с Англией вы из-за травмы оставили расположение сборной и улетели в Германию. Представляю ваше состояние. Тем более что поединок в Лужниках проходил в день вашего рождения.

- Не хочется вспоминать один из самых горьких моментов в моей карьере. А повреждение получил перед игрой с Македонией. Эта травма меня потом все время мучила. Спасибо ребятам - они всегда поддерживали. Сразу после победы над англичанами позвонил Юра Жирков: "Вот тебе, братишка, подарок ко дню рождения!" Вообще концовка отборочного турнира для меня в эмоциональном плане получилась какой-то непонятной: будто не жил, а существовал. Помню Андорру. На улицах ни души, вокруг горы. Мы выиграли, пробились в финал Euro, но ощущения праздника не было. Находился как в прострации. Только потом в Германии почувствовал настоящую радость.

- После израильского позора кто-нибудь в сборной верил в хеппи-энд?

- Настроение было неважнецкое. Ребята стали рассуждать, как обычно принято в русском футболе: мол, все распишут без нас. Но какая-то надежда все равно теплилась. Мы рады, что так получилось. Слава богу!

- Вы верующий человек. По своему опыту знаю, что при вас и крепкое словцо нельзя сказать. А как относитесь к тому, что например, Константин Зырянов или Дмитрий Сычев даже в прессе позволяют себе не очень нормативные высказывания?

- Когда человек охвачен эмоциями, он иногда готов сказать все, что угодно. Сильный потом может извиниться. Вообще крепкое слово порой может вырваться у любого. Не хочу никого конкретно обсуждать. Когда человек на взводе что-то выпалил, ничего страшного - понять можно. И простить.

- Многие в России считают, что наша сборная попала на Евро благодаря везению. Но на Западе немало специалистов полагают, что у нас действительно очень сильная команда.

- Да, было немало ситуаций, в которых нам улыбалась удача. Но есть выражение: везет сильнейшим.

- Каковы главные особенности тренера Гуса Хиддинка?

- Тренер верит в нас в любой ситуации. А какой смысл работать, если друг другу не веришь? Но самое главное: Хиддинк дал нам свободу. Мы с радостью едем в сборную, зная: там нет никакого психологического напряга. Хиддинк всем своим видом дает нам понять: вы профессионалы, вы знаете, что и зачем надо делать. Появляется прекрасное ощущение свободы. Очень стараемся отблагодарить за это тренера.

- Что для вас значит сборная России?

- В этом словосочетании главное - Россия. Моя страна.

- В чем сегодня сила нашей команды?

- Думаю, мы лучше всего поймем это в ходе чемпионата Европы.

- А на что способна наша сборная в Австрии и Швейцарии?

- Мы часто говорим о предстоящем турнире с одноклубником греком Харистеасом. Кто мог четыре года назад представить, что его команда выиграет чемпионат Европы? Беседуя с ним, начинаешь реально понимать: впереди неограниченные возможности. Но что нас ждет, известно только Господу. Ясно одно: мы должны выложиться на сто процентов. А потом посмотрим, что из этого получится.

- Россия может стать чемпионом Европы?

- Да. Для этого в ходе турнира все должно для нас совпасть: надо, чтобы мы были здоровы, находились в прекрасном боевом настроении, вовремя вышли на пик формы. И, конечно, очень важна удача.

"Спорт-экспресс"

Видео/Футбол