Бил, бью и буду бить, или Как яркому форварду стать ярким тренером

Когда большой мастер заканчивает, волей-неволей задаёшься вопросом, куда он пойдёт после футбола. После того то есть, как перестанет играть. Станет тренером, менеджером, агентом, медиаэкспертом, ринется в политику, в шоу-бизнес или вообще начнёт новую непубличную жизнь? Кажется, что за долгие игровые годы характеры, склонности, темпераменты изучены достаточно, а потому в прогнозе ошибиться сложно. Однако иной раз вся логика летит в тартарары – реальная жизнь оказывается богаче и интересней стройных и скучных гипотез.

Александра Кержакова, когда он заканчивал, можно было ждать, например, в политике – соответствующих резонов набиралось достаточно. А вот на будущего тренера он совсем не походил. И вот на тебе…

Его пара с Владимиром Быстровым в этом смысле, возможно, вне конкуренции – ни в одном, ни в другом, пока они играли, тренерская перспектива глаза не резала. В том образе, который оставил каждый из них на зелёном газоне, решительность явно преобладала над рассудительностью, неприятельские рубежи они брали скорее напором, нежели расчётом, потому и такое будущее, где в основе успеха анализ, стратегия, терпение, для них не угадывалось. Однако ж два года в юношеской сборной России не остудили их тренерского пыла, не навели на мысль, что они занялись не своим делом, – напротив, только возбудили профессиональный аппетит.

Тренеры юношеской сборной России по футболу Александр Кержаков и Владимир Быстров / Фото: © РИА Новости / Александр Вильф

По крайней мере, если мы говорим о лидере этого тандема. Кержаков, судя по всему, сегодня готов подхватить «Томь», которая провалила старт сезона в ФНЛ (2 очка и предпоследнее место после 8 туров). И это означает намерение погрузиться в ремесло с головой: всё же краткосрочные сборы с юношами из топ-клубов и ежедневная работа с мужиками из турнирных подвалов – это вещи совершенно разные.

«Бил, бью и буду бить» – манифест, замечательный для бомбардира, но совершенно негодный для тренера. Насколько эгоизм с оттенком фанфаронства, что здесь звучит, объясним в первом случае, настолько же неуместен во втором. Потому, возможно, из ярких нападающих редко получаются такие же тренеры.

Редко, но всё же получаются. Под рукой по меньшей мере пара примеров. Тоже приметные форварды, тоже немного Нарциссы, тоже изначально не думавшие оставаться в футболе – но ставшие в итоге величинами в тренерском цехе.

Валерий Газзаев, когда повесил бутсы, собирался в юристы. Ещё в игровые годы перелопатил, как говорил сам, гору специальной литературы, получил профильное образование во Всесоюзном заочном юридическом институте – а потом пошёл работать с мальчишками в футбольную школу московского «Динамо». Можно как угодно относиться к его человеческим качествам, но не признать тренерский калибр невозможно. И речь не только о ЦСКА, где он взял первый в истории России европейский кубок, но и о Владикавказе. Что бы там ни говорили про водочные деньги, обойти в чемпионате России всех грандов, пребывая в глубокой провинции, просто так невозможно.

Валерий Газзаев (в центре) / Фото: © РИА Новости / Владимир Родионов

А Валерий Лобановский, когда заканчивал играть, думал пойти работать по специальности инженера-промтеплоэнергетика, которую получил в Одесском политехе в 27 лет. В тренеры попал случайно – как говорят, по подсказке стадионного агронома, которую тот на правах старого знакомого сделал боссу «Днепра». Уподобляться справочнику и перечислять заслуги киевского классика нет нужды. Достаточно сказать, что Кержаков, когда его спросили, у кого из больших тренеров ему было бы интересно поработать помощником, отвечал: у Лобановского. Такой возможности судьба ему не оставила, однако понять природу успеха мэтра можно попробовать и на расстоянии, без личных встреч.

Валерий Лобановский с Кубком СССР / Фото: © РИА Новости / Дмитрий Донской

Далеко не единственное, конечно, но важнейшее условие – это как раз решительное избавление от игрового эгоизма. Насколько известно, по своему пониманию футбола Лобановский-игрок и Лобановский-тренер были противоположностями: на месте индивидуалиста возник коллективист. Газзаев, к слову, пережил похожее превращение: как форвард предпочитал соло, а как тренер признавал только оркестр.

Так что и Кержаков вполне может состояться в своей нынешней профессии – прошлое звёздного форварда, как видим, не приговор. Только для этого требуется большая внутренняя работа. Разворачивается она на наших глазах, и пусть Томск сегодня далёк от столбовых футбольных дорог, клубная практика в любом случае даст нам больше материала для наблюдения.

Развитие тренера Кержакова, пожалуй, вообще один из самых интересных сюжетов нашей футбольной современности. Из ярких форвардов редко получаются яркие тренеры. Но иной раз всё же получаются.