Юрий Копцев: «Рефери — не Вовочка из анекдота, умевший считать до десяти»

— Почему решили стать судьей? Легко представить мальчика, который мечтает о лаврах боксера. А вот о славе рефери — намного сложнее…

— Я вырос в спортивной семье. Мой отец — тренер по боксу (под руководством Константина Копцева сборная СССР стала лучшей в командном зачёте на чемпионате мира-1989 и чемпионате Европы-1991 — прим. Sportbox.ru). Поэтому в детстве выбор у меня был небольшой — либо бокс, либо бокс. Атмосфера на домашней кухне диктовала… Конечно, занимался боксом на определенном уровне. Однако бокс — самый тяжелый вид спорта. И боксера из меня не вышло. А затем известный советский функционер Эдмунд Липинский посоветовал присмотреться к судейской карьере. Примерил позицию… Честно говоря, сначала привлек флер — бабочка, трибуны, боксеры, стадионы… Не совсем понимал, что к чему, но долгий путь привел туда, где я сейчас. Знай изначально, что такое судейство, из чего оно состоит, и насколько это тяжело, я бы долго думал. Но теперь уже поздно соскакивать. Придется идти до конца.

«Пятнадцать лет судейства — всего лишь испытательный срок»

— Что стало решающим при принятии столь важного решения?

— Перед тем как соглашаться, конечно, нужно было разобраться в сути вопроса. Это не так, как в анекдоте про Вовочку, мечтавшем стать боксерским рефери, потому что умел считать до десяти… Понимал, что судейская деятельность — симбиоз непростых навыков. Судье мало разбираться в боксе и любить этот вид спорта. Нужно знать уйму базовых вещей, травматологию и многое другое. Хотя многие видят в рефери странного дяденьку в рубашке с бабочкой, непонятно чем занимающегося, в действительности, он обладает огромными теоретическими знаниями. Конечно, изначально я владел базовыми вещами, но лет десять ушло на то, чтобы вникнуть в суть вопроса. До сих пор, по меркам боксерского судейства, остаюсь юниором. За свою 15-летнюю карьеру прошёл, можно сказать, только испытательный срок. Состоявшийся боксерский рефери — человек 50-60 лет. Возраст авторитетного судьи — 60-65 лет.

— Для многих боксеров примерами для подражания — звездные и легендарные коллеги. Есть ли образцовый судья, на которого равняетесь вы?

— Скорее, не примеры для подражания, а ориентиры. Как говорится, не сотвори себе кумира. Конечно, есть ветераны и специалисты, у которых чему-то учишься. Однако нет конкретного человека, на которого бы я ориентировался. Учусь и у американских, и у английских коллег, и у российских ветеранов. Во многом, судейское ремесло подразумевает то, что человек должен быть самоучкой. Особо тебя никто ничему не учит. Я ни дня не проработал на любительском ринге, а потому все приходилось постигать самостоятельно — из видеозаписей профессиональных боев и разговоров со старшими товарищами.

— Какими качествами должен обладать кандидат в рефери?

— Во-первых, нужно понимать и любить бокс. Сначала человек учиться на базовых вещах, начинает с работы на 4-раундовых боях андеркарда, и потихоньку, с ростом доверия старших товарищей, выходит на новый уровень. Например, чтобы стать рефери в американском штате Невада, мало просто хотеть этого, им нужно уже быть. Тамошняя лицензия не оставляет права на ошибку. В Неваде берут лишь состоявшихся арбитров. И по правилам их Атлетической комиссии, два ее члена должны написать за соискателя поручительные письма.

— А как обстоит дело с этим в России?

— Мы рады видеть новичков. Но осторожно привлекаем молодые кадры. Хотя чем больше выбор, тем лучше. Но нужно понимать что это однообразная, рутинная и тяжёлая работа. Наверно, как и любая другая, когда приходит прозрение. К тому же скажу так: кто приходит на ринг за деньгами, тот обречён на провал. За последний год из вновь пришедших осталось всего человек пять. И из этих останется двое.

«Самый крутой бой, на котором работал, — Усик-Белью»

— Какой на сегодня самый крутой бой вам довелось судить?

— Бой Усик — Белью! Обезумевшие английские фанаты, Манчестер, поединок за звание абсолютного чемпиона мира. Подобное вообще является большой редкостью! Получить такую работу арбитру невероятно сложно. А что касается зрелищности самого боя, то бывает, что и в глухих андеркардах попадаются такие сражения, которые запоминаются больше, чем главные поединки.

— Работу на мегафайтах как-то отмечаете?

— Особо нет. А что нам праздновать? Собираемся поужинать с коллегами за дружеским столом. Не часто видимся.

— Судейство — профессия, позволяющая заработать на жизнь? Или же это хобби с возможностью побочного заработка? Есть ли судьи, которые с этого живут?

— Живет с этого, насколько мне известно, бельгийский арбитр Ван де Вилль, отработавший уже более 2000 поединков. В том числе и бой Леннокса Льюиса с Хасимом Рахманом. Тот самый, в котором Рахман нокаутировал Льюиса. В большей массе арбитры имеют основную работу. Даже для наших ветеранов это дополнительный заработок. У нас есть уважаемый ветеран — Александр Степанович Калинкин, так до недавнего времени он был директором спортивной школы.

— Есть ли у арбитров пенсионный возраст?

— Он определяется способностью отдельно взятого человека адекватно реагировать на происходящее.

— Насколько важно арбитру поддерживать хорошую физическую форму?

— Очень важно. Отличная форма позволяет своевременно реагировать на любую ситуацию, в том числе, и за счёт собственной моторики. У нас же нет возможности, как у хоккейного или футбольного арбитра, смотреть повторы. Решения принимаешь молниеносно. Правила следует трактовать моментально. Хорошая физическая форма — залог четкой мозговой реакции.

«Легче бегать кросс, чем по магазинам в поиске новой одежды»

— Как поддерживаете форму? Тренировки, диеты?

— Легче пробежать по лесу кросс и попотеть в зале, чем бегать по магазинам в поисках новых брюк и рубашек большего размера. Бывает, что обращаемся к диетологам за комплексами спортивного питания. Последний курс мне составлял диетолог Усика, основываясь на анализах крови — в итоге рыба, крупы и вода. Грузному человеку и человеку с излишним весом достаточно сложно быть мобильным на ринге. По себе знаю, что когда набираю лишних пару кило, то работать уже куда сложнее. Поэтому поддержание определенных физических кондиций является частью судейской подготовкой к боям.

— Сейчас судьям крепят камеру, которая должна отображать в телевизоре судейскую перспективу. Насколько адекватно она передаёт то, что видит рефери?

— Оптика — самый большой обман всех времён и народов. Бой глазами рефери, глазами судьи у ринга, зрителя из первого или десятого ряда трибуны — разные бои. На одном из семинаров в прошлом году арбитр Стив Вайсфельд поставил эксперимент. Показал залу, а это было человек тридцать, один из раундов боя Мэнни Пакьяо против Джесси Варгаса и попросил его оценить. Все выставили оценку 10-9 в пользу Пакьяо. Показывает следующий раунд, и все ставят оценку 9-10 Варгасу. А затем Вайсфельд говорит: «Вы смотрели один и тот же раунд, только с разных камер». Оптика и ракурс сильно искажают происходящее.

— Разнится и восприятие боя судьями у ринга, выставляющими счет?

— Двое из них сидят друг против друга, а третий — с боковой стороны. Боевой эпизод может развиваться в такой плоскости, когда боксеры стоят спинами к судье номер один и к судье номер три. А только судья номер два, находящийся сбоку, видит ситуацию в удобном и понятном ракурсе режиссёра телетрансляции. И получается что судья, находящийся в меньшинстве, верно оценивает эпизод, а остальные двое полагаются исключительно на свою интуицию, не всегда правильно оценивая эпизод.

— Почему тогда не посадить четырёх судей?

— Пытались экспериментировать с этим. У олимпийского бокса вы знаете пять судей. Была система когда сидело четыре судьи, двое судей оценивали действия одного боксера, а двое коллег — другого. Победитель определялся выведением средней математической цифры. В Англии, например, до сих пор работает правило когда все бои андеркарда оценивает один рефери без боковых судей У него в брючном кармане находится блокнот и ручка, он выставляет очки за каждый раунд, а затем объявляет победителя. Судейство в боксе не имеет специальных измерителей результатов и его следует признать наиболее сложным. Посади сбоку одного судью или пять, суть дело это не поменяет. Динамика боев с мгновенно меняющимся характером и обстановкой тяжела в оценке. Иногда бои настолько сложные что кажется посади 10 судей и они не справятся.

«В мире на большие бои судей назначают не федерации, а адвокаты»

— Тем не менее, судейство в Англии нередко вызывает вопросы. Взять тот же бой Энтони Джошуа с Джозефом Паркером. В нем рефери, по сути, не давал новозеландцу боксировать: едва Паркер шёл вперёд или отвечал, судья его тормозил…

— На такие бои в Англии судей назначают даже не боксерские федерации. Над этим работают адвокаты команд и члены Британского контроля по вопросам бокса. Там совсем другие правила. Раз его назначили, значит он подошёл по критериям. А как он отработал? Все допускают оплошности. Рефери того боя — итальянец Джузеппе Квартароне, я неоднократно с ним работал, — очень профессиональный человек. У него даже есть лицензия на судейство в штате Невада. Он хороший судья, но чистоту работы во многом диктует сам бой. Бывает, боксеры ведут себя спокойно, а бывает, устраивают черти что. Вспомните последний Майриса Брейдиса.

Мне недавно довелось судить поединок Хуссейна Байсангурова с Арамом Амирханаяном. Рефери — человек, принимающий удар на себя. Боковые судьи выставили счёт и свободны, а рефери часто оказывается на острие атаки. Тогда возникли претензии и к моей работе, команда Байсангурова писала протесты в мировые организации, санкционировавшие поединок, на кону стояло три региональных пояса — WBA, WBO и IBF. В итоге мои действия были признаны абсолютно правильными. Всегда когда ты выносишь то или иное решение, кто-то остаётся недовольным. Сложность работы рефери заключается в том, что он не может дать балл, а может только его забрать.

Скажу так: рефери должен быть толстокожим и обладать определенной устойчивостью к стрессу. Зрители видят свой бокс, команды боксеров — свой. А мы придерживаемся четкого регламента, от которого не можем отступить.

— Очень серьезные дискуссии идут вокруг двух боев Геннадия Головкина с Саулем Альваресом. Оба поединка оказались на тоненького, отдать победу в них можно было в любую сторону. Как считаете, ничья в первом бою и победа Альвареса во втором — адекватные судейские решения?

— Чтобы дать адекватную оценку, нужно находиться у ринга и именно считать бой, а не смотреть его. При этом, соблюдать полную беспристрастность. Понятно кому-то нравиться Канело, кому-то — Головкин… Для судейства таких боев отбираются топ-судьи. В первом бою возникли вопросы к Аделаиде Берд, чья оценка сильно отличалась от оценки коллег… Было разбирательство, арбитра отстраняли от работы.

«Не представляю, за какие деньги можно купить судью в Неваде»

— Тогда пошли разговоры о коррупционной составляющей…

— Чтобы получить такую работу, судья должен пройти очень долгий путь. К тому же Атлетическая комиссия Невада очень пристально следит за подозрительными вещами. Вспомните, на сколько оштрафовали Хабиба Нурамагомедова за драку с Макгрегором? На 500 000 долларов! А подкуп судьи уверен чреват уголовным преследованием. И я вообще сложно представляю, сколько кому нужно дать чтобы арбитр согласился… Уверен, что в Неваде такое невозможно. Считаю все эти разговоры — досужими домыслами. Иное дело — влияние промоутеров и лояльность к ним конкретных судей. Это более сложная ситуация. А тупого прямого подкупа представить не могу.

— Такие решения и наводят на мысли о коррупции…

— Нет. Очень много факторов влияет на оценку происходящего на ринге. Иногда собственные критерии оценки боя судью ставят в такое положение что его начинают в чем-то подозревать. Ведь рассматривая разные элементы, судья получает разные выводы. Для этого мы много работаем над сокращением вариативности оценок. Углубляемся в ДНК раундов. Рассматриваем бои точно, последовательно и объективно. Тяжёлая работа.

«Лебедев до сих пор не здоровается с Калинкиным»

— Помнится Денис Лебедев обиделся на Калинкина. В бою с Гассиевым у того на карточке вёл Мурат…

— Так они до сих пор не здороваются. Тот бой разбирали много раз, и, по мнению многих арбитров, Александр Степанович имел право на такой счёт. Очень профессиональная оценка. К примеру у меня есть друзья среди боксеров, и они знают, что со мной на ринге им будет вдвойне тяжелее. Они должны быть более убедительными, чтобы потом никто никого не обвинял в предвзятости. А послематчевые разговоры будут всегда. Может поэтому, именно из-за субъективности, бокс и вызывает интерес публики. Был бы тут фотофиниш как у легкоатлетов, то и поговорить бы было не о чем.

— Возьмем бой Лебедева с другим Джонсом — Гильермо. Как бы вы оценили действия коллеги в том поединке. Не должен ли был он его остановить намного раньше из-за огромной гематомы на лице Лебедева?

— Такая гематома в области глаза очень опасна. Думаю, что тот бой следовало остановить намного раньше. Но рефери поединка Стенли Кристодоулоу начал работать на профессиональном ринге в 1981 году, когда мама меня ещё на санках катала, поэтому думаю ему виднее. Профессиональная этика не даёт мне права критиковать коллег.

«Судья не должен опускаться до драки с боксером»

— Вы живете боксом и в боксе. А смотрите ли его в свободное время для души?

— В моей голове и так вертится огромное количество бокса, потому праздно не смотрю. Как правило, не смотрю бои целиком. Иначе, это все превратится в дурдом. Если смотрю, то только с позиции рефери — нокдауны, нокауты, моменты остановок для оценки действий коллег и для того, чтобы посмотреть алгоритмы и чему-то научиться. Если бои со спорным решением, то их пересматриваю полностью. Иногда те, которые сам судил. Самокритику и самоедство ещё никто не отменял. Нужно поддерживать себя в тонусе.

— Недавно видел ролик, в котором недовольный боксер атаковал судью, а тот квалифицированно выписал ему ответку. Правильно поступил?

— Официальное лицо не должно допускать подобного. Порой возникают спорные моменты, ситуация накаляется. Но судья должен ещё до боя в раздевалке показать, кто главный на ринге… В моей практике подобное агрессивное поведение боксеров не встречалось. Но попадаются ребята, которые не в силах совладать с эмоциями. Бывает, что после боя повздорим, но через несколько дней страсти утихают. Обязанность рефери — гарантировать безопасность боксера в ринге, обязанность бокового судьи — гарантировать справедливый результат. Я сторонник чтобы каждый делал свою работу молча и профессионально. Рефери свою, боксеры свою, судьи свою. Делая акцент на педагогическую работу в ринге, уверен, что дело до рукоприкладства у меня не дойдёт. Но готов к любым поворотам событий.

— Какое судейское решение в собственной карьере вы бы назвали наиболее скандальным?

— Федор Чудинов — Наджиб Мохаммеди. Этот бой состоялся в андеркарде поединка Мурата Гассиева с Усиком. Двое судей отдели победу Чудинову, я — Мохаммеди. Да, вышел скандал, мне почему-то позвонили из WBA с претензией и вопросом: «В порядке ли я?». На что я ответил: «Только я и в порядке!» Мы все по разные стороны баррикад — судьи, боксеры, промоутеры… Весьма сложный расклад. Встречаются честные промоутеры, бывают хитрые боксеры. В итоге, нюансы спортивных сделок ведут к скандальным решениям.