Ольга Зайцева: «Придется изучить доклад Макларена»

Двукратная олимпийская чемпионка по биатлону Ольга Зайцева в интервью корреспонденту «Матч ТВ» Дмитрию Занину рассказала подробности о расследовании в отношении ее допинг-проб, взятых во время Олимпиады в Сочи в 2014 году.

– Мне пришло письмо на электронную почту от Международного союза биатлонистов. Так я узнала, что меня отстраняют. Точнее то, что в мою сторону начато расследование по поводу нарушения антидопинговых правил на зимних олимпийских играх в Сочи. Сейчас я отстранена от участия во всех соревнованиях в любом качестве. То есть нельзя находиться на соревнованиях, которые проводит IBU.

– Что они от вас сейчас хотят? Уведомили, что начали расследование, а вы просто пока посидите дома?

– Именно так. Уведомили. Наверное, пришлют мне что-то новое и скажут конкретно, что они со мной будут делать: куда-то пригласят и объяснят, что у меня нашли. Буду сейчас ждать более развернутое письмо.

– У вас есть план дальнейших действий?

– Я думаю, что работа в Министерстве спорта и ОКР идет по поводу всего нашего спорта. Контактировала с президентом СБР Александром Михайловичем Кравцовым, советовалась. Я не адвокат и не юрист, не знаю даже правильных терминов и что делать. Поэтому будем работать с теми людьми, которые в этом разбираются. Я в близком контакте с СБР и его руководством. Будем дальше думать вместе.

– Что может вам грозить, помимо отстранения от участия в соревнованиях?

– Если они гребут под одну гребенку, тогда то же, что и лыжникам. Могут отобрать медали или еще что-то хуже сделать. Не знаю, чем руководствуются люди, которые выносят такие наказания. Если ко мне будут те же санкции, то я тоже без понятия, за что. Дальше будем действовать по факту.

– Вы были в курсе, что ваша фамилия была в списке «Дюшес» в докладе Макларена?

– Когда это все начиналось, мне сказали, что я в этом списке. Я удивилась. Потом через какое-то время мне сообщили, что моей фамилии там уже нет. Поэтому была спокойна и уверена. Как и сейчас, я уверена в своей правоте. Я не читала доклад Макларена, не вникала, что он написал. Теперь, наверное, придется изучать, чтобы знать, какие претензии они предъявляют. Будем углубляться.

– Как правильно нужно закрывать пробирки? Сколько должно быть щелчков? Какова вероятность, что из-за чрезмерного усилия что-то могло повредиться?

– Мы всегда сдавали пробы при допинг-офицерах. Человек шел с нами в туалет и следил. Когда мы закрывали банки, то он тоже все контролировал. Никогда не считала количество щелчков, но в силу своей интуиции всегда закручивала банки до самого конца, казалось, что крышечка могла треснуть. Банки в пакете всегда ставила в пластмассовую коробку, сверху которой всегда наклеивалась лента. И если ее вскрываешь, то это видно – там появлялись полоски. Что было с этими коробками дальше, я не знаю. Я же не сотрудник ВАДА или РУСАДА, чтобы знать, когда и где их вскрывают.

– Сейчас у болельщиков абсолютное непонимание того, почему коснулись их любимой биатлонистки Ольги Зайцевой. Что вы им можете сказать про эту ситуацию?

– Я выступала на Олимпийских играх с 2002 года и всю жизнь выполняла все требования. Как и Саша Легков, могу сказать, что мы сдавали допинг-пробы и днем, и ночью. Я делала свою работу честно, правдиво и любя. Болельщикам хочу пожелать, чтобы они верили в меня так же, как и раньше. Никто никаких коктейлей не пил. Это просто неразумно. В профессиональном спорте не может быть никакого алкоголя. Это несопоставимые вещи. Как говорил Сергей Бодров: «Сила в правде. Кто прав, тот и сильней». Мне тоже хочется кричать и требовать каких-то доказательств, знать, что там. Но быстро ничего не делается. Это придет со временем. Я за белую сторону жизни. Верю в правду и в чистоту. Желаю всем точно так же верить в это.

Полностью интервью с Зайцевой читайте ЗДЕСЬ.