Илья Казаков*: У вас первый матч с Испанией?

Хиддинк поболтал со Сколари

Первым делом на память приходит средневековая Европа, где очень четко прослеживалась принадлежность человека к профессии и сословию. Есть свои и есть те, кому крайне тяжело будет когда-нибудь оказаться своими: это право надо выстрадать, заработать, доказать. Но уж если ты смог стать одним из них, это дает тебе право на многие вещи.

Иллюстраций множество. Вот если не знать, а только пытаться предположить, догадываться, где и когда могли сдружиться Хиддинк и Сколари, никогда не придешь к правильному ответу. Не было вроде бы в их судьбе реки, по которой они сплавлялись бы вместе, плечом к плечу. Это не сорокалетняя дружба Хиддинка с Беенхаккером, начавшаяся, когда они учились в одном университете. Однако их отношения видятся большим, нежели просто взаимное внимание двух мэтров. Голландец и бразилец прилетели в Вену, разумеется, разными рейсами, но одновременно оказались в зоне выдачи багажа. И Гус мигом рассмешил присутствующих, с деланым пренебрежением уворачиваясь от объятий коллеги, говоря и взмахивая при этом рукой. Мол, надоел, видеть тебя не хочу. Потом они, конечно, обнялись. Гус представил тренеру сборной Португалии свою подругу Элизабет. А когда утром в среду все участники технического заседания УЕФА собрались на стадионе, Хиддинк нашел именно Сколари, и они о чем-то долго болтали, то шутя, то сосредотачиваясь, перейдя по ходу дела на испанский.

От такого сразу рушится представление о Сколари как о предельно жестком, предельно закрытом человеке и тренере. Это ведь не общее правило - так вести себя с равными себе в профессии.

Рехагель вспомнил «Спартак»

Вот смотришь на Луиса Арагонеса и видишь, насколько он мрачный. И мрачность эту не замаскировать даже бойким галстуком молодежной сиреневой расцветки. Рулевой испанской сборной сидит нахохлившись в самом дальнем углу - в автобусе, на стадионе, за обеденным столом. И кажется, что у него сильные боли в печени или колене. Все это вроде понимают, не обременяя Арагонеса своим обществом. Когда в паузе между официальной фотосессией и обедом все присутствующие непринужденно общались в фойе стадиона, Арагонес вышел на трибуны арены, так напоминающей в своей старомодности «Лужники» в миниатюре, и закурил. Йоахим Лев, также решивший выбраться на воздух, похлопал себя по карманам и не обнаружил там сигарет. Немецкий тренер подошел к Арагонесу, попросив угостить табачком. Получив сигарету, тут же убежал, не попытавшись завести разговор. Не просто убежал, а на весьма отдаленную от испанца дистанцию.

Буквально через несколько минут, когда Леву передали привет от Бородюка, он начал шутить и улыбаться.

Затем снова посмотрел на Арагонеса и, посерьезнев, спросил:

«У вас первый матч с Испанией?»

Вроде бы обычный вопрос, но надо было слышать, как Лев это спросил!

Рехагель, посмотрев на беджик, прикрепленный к лацкану пиджака, сам заводит разговор о нашем футболе, выразительно морщась, когда какое-то словечко не идет на ум.

Король Отто вспоминает про московский «Спартак», не боится поднять тему предстоящего матча и, прощаясь, неожиданно заявляет по-русски:

«До свидания».

Чисто говорит, без акцента. И подмигивает, от чего его хитрое лицо делается еще хитрее.

Билич, потерявший где-то свой галстук, воспринимается своим человеком. Поневоле ждешь, что он вот-вот перейдет в беседе с тобой на русский.

Виталий Мутко успевает заразить своей эмоциональностью турок, затем оказывается рядом с португальским президентом, польским, испанским... Последний за несколько месяцев сбросил около 30 килограммов и теперь с видимым удовольствием принимает поздравления.

Платини, проходя мимо него, делает восторженную гримасу, и испанец довольно хлопает себя по плоскому животу:

«Любовь к футболу!»

Футбол - серьезная штука. Но здесь видишь и понимаешь с особой ясностью, что шутки, легкость и футбол - вещи совершенно не противоречивые.

"Спорт день за днем"

Вена