Хоккей

«Работа в хоккее для меня — отдых». Умер хоккейный врач, спасавший жизни людей в экстренных ситуациях

Последнее интервью доктора команды ВХЛ «Челмет» Олега Таскаева.

С Олегом Таскаевым мы созвонились четвертого декабря, почти месяц назад — вскоре после возращения его команды с выездной серии Пермь-Ижевск-Альметьевск-Нефтекамск. Пятью годами ранее, во время похожего турне, он спас жизнь двум девушкам.

«Мы направлялись из Тюмени в Курган. Машина, ехавшая перед нами, улетела в кювет и встала на крышу. Девушки, сидевшие в машине, не были пристегнуты и ударились головами о крышу. Та, что сидела за рулем, немного поплыла — мы с массажистом «Челмета» Сергеем Кутлиевым привели ее в чувство. Вставили капельницу с физраствором. Было минус пятнадцать, поэтому важно было согреть девушек до приезда скорой — тут уж пригодилось все, что было у нас в автобусе: пуховики, коврики. Мы потом интересовались судьбой девушек: они отделались сотрясением мозга и были выписаны из больницы через пару дней.

У меня всегда под рукой все необходимое для медицинской помощи — мало ли что случится в дороге. У нас же случаются очень долгие путешествия — из Пензы едем восемнадцать часов, из Казани — одиннадцать. В прошлую пятницу из Нефтекамска ехали восемь с половиной часов. В дороге советую ребятам поменьше пить и надевать компрессионное белье, чтобы ноги не отекали».

До поступления в медицинский институт Таскаев серьезно занимался дзюдо.

«Я выполнил норматив мастера спорта, на общесоюзных соревнованиях мы заняли первое место, но в финале я сильно повредился (повторный внутрисуставный перелом локтя) и после этого закончил — даже не оформлял документы на мастера спорта.

В сорок лет я узнал, что мне вообще нельзя было заниматься спортом. У меня незаращение дужек поясничных позвонков. Но, когда спина была в хорошем тонусе, я об этом и не догадывался.

А вот отец мой — мастер спорта по пулевой стрельбе, закончил школу снайперов, стал чемпионом Забайкальского военного округа, потом тренировал институтские сборные по стрельбе. Впрочем, не слишком упорно. Больше его увлекала наука. Он кандидат физико-математических наук, закончил аспирантуру МГУ. Сейчас брат продолжает его дело — декан физфака ЧелГУ.

В аспирантуре у отца начались проблемы со здоровьем. Он пережил девять операций — по поводу мочекаменной болезни. Я старался быть рядом. Так меня и затянуло в медицину. После девятого класса поработал санитаром, мне понравилось, и почти на двадцать лет я посвятил себя онкоурологии. В год проводил около ста двадцати операций — вот и считайте, сколько их всего. Думаю, где-то две с половиной тысячи.

Думаю, вы в курсе, что у нас в медицине беда. Наш главный врач из-за внешних долгов посадил всех на голый оклад семнадцать тысяч — не обращая внимания на то, что у меня две высшие категории и люди приезжали ко мне на платные операции из других областей. Так я проработал два года, и началась небольшая депрессия. Захотелось немного отдохнуть, и в это время поступило предложение от челябинской команды «Челмет».

Я часто ругаю игроков. Один жалуется: спина вылетела. Я ему: «Вот не жалко абсолютно. Я же говорил тебе, что спину надо закачивать». — «Да я закачивал». — «Как ты ее закачивал, если она у тебя вылетела в двадцать лет?» Я даю ребятам упражнения, объясняю, как надо заниматься. Заменяю тренера по физподготовке, которого в «Челмете» нет. Показываю, как бить плечом, чтоб у тебя самого плечо не вылетело.

Хватает и волнительной работы. Защитник Никита Манухов получил в Тольятти винтовой перелом бедренной кости. Потребовалась срочная операция, которую хорошо сделали в тольяттинской травматологии.

Другой раз я поволновался, когда на тренировке один игрок махнул коньком и попал другому по шее. Полностью рассек кивательные мышцы. Я сразу вспомнил канадского вратаря «Баффало» Клинта Маларчука, которому в 1989 году разрезали яремную вену. В нашем случае все обошлось — до сосудов не дошло: пока ехала скорая, я зашил мышцу — для меня-то это не проблема.

Был и более веселый случай: Лехе Заварухину дали в голову, и у него вылетел вставной зуб. Он поднял его, попросил меня вставить обратно, но зуб все равно вылетел. Леха с юмором отнесся к той истории. Он — сплошной позитив. Работает сейчас тренером в «Белых медведях», челябинской команде МХЛ».

Таскаев был связан с хоккеем и до прихода в «Челмет».

«Мой дядя работал главным инженером железнодорожного предприятия, а заодно судил футбол и хоккей. В 1974 году он переехал из Кургана в Челябинск (мы — годом позже) и часто брал меня на матчи. Так что первую бронзу «Трактора» — 1977 года — я помню очень хорошо.

Я давно дружу с «Трактором». Его врач Вадим Чупа — мой однокурсник, дружим с института. Когда строилась новая ледовая арена, меня спросили, нет ли на примете кого-то, кто мог бы возглавить медицинский штаб арены. Я порекомендовал жену. Она человек суетливый, ей нужно, чтобы вокруг жизнь бурлила, так что ей эта работа пришлась по душе.

Когда она уже работала на арене, а я — еще в больнице, я заглянул на матч «Трактора» как болельщик. Все-таки лишних врачей на трибуне не бывает. Один дед через неделю после выписки из кардиологии пришел на хоккей. Перенервничал, и пришлось во время игры приводить его в чувство. С арены его увезли в мою же больницу. Когда я навестил его, он сказал, что знает, как закончился матч и что забил Евгений Кузнецов. Выписавшись, он снова стал ходить на хоккей.

Вскоре на Кубок Губернатора приехали «Кельнские акулы». У них не было своего врача, потому что в Германии у докторов очень хорошие зарплаты, и хоккейной команде они не по карману. Немецкая диаспора Челябинска попросила меня поработать с кельнской командой на том турнире. Я согласился, а потом стал врачом «Челмета».

На этой работе достается и мне. Не все ребята хорошо учились в школе, не все в курсе, что в сторону лавки бросать нельзя, так что в меня несколько раз прилетала шайба — не всегда успевал уворачиваться, особенно на маленьких аренах с узкими лавками. А однажды мне порезали коньком руку, но это уж я сам виноват — не среагировал».

Ровно через год после случая на трассе неподалеку от Кургана Таскаев спас на борту самолета, направлявшегося в Москву, 34-летнего мужчину, у которого прихватило сердце.

«Через двадцать минут после взлета одному из пассажиров стало плохо. Я определил предынфарктное состояние. Он не реагировал на нитроглицерин, была нестабильная гемодинамика. Это прямое показание к срочной госпитализации. До Москвы бы он не долетел. Рисковать не стоило — тем более по дороге была Казань. Старшая стюардесса спросила, осознаю ли я, что экстренная посадка — дело серьезное и дорогое. Я ответил: «Да». «Тогда вопросов нет», — сказала стюардесса». В Казани мужчину погрузили в реанимобиль и увезли в больницу».

PS. «Работа в хоккейной команде для меня как отдых, — говорил Таскаев месяц назад, за полторы недели до своего 51-летия, — это не сравнить с тем, когда ты семь часов стоишь в операционной. В «Челмете» в основном молодые ребята — постоянно заглядывают ко мне не только из-за травм, обращаются и за жизненными, психологическими советами. Тренер-то для другого нужен, а подлечить голову, поговорить по душам лучше с врачом. Так что вся жизнь команды крутится вокруг медицинского кабинета».

2 января 2019 года, после тренировки «Челмета», у Олега Таскаева не выдержало сердце. Спасти его не удалось. 

Фото: ХК «Трактор»

Читай также: