В прошлое межсезонье лучшая пара России Евгения Тарасова и Владимир Морозов решили попытать счастья у нового тренера — они перебрались к Марине Зуевой в Америку. Когда-то Зуева привела к двум олимпийским золотым медалям Екатерину Гордееву и Сергея Гринькова, а потом долгое время воспитывала чемпионов в танцах на льду: это Тесса Вертью — Скотт Моир, Мэрил Дэвис — Чарли Уайт, Майя Шибутани — Алекс Шибутани.
Для обеих сторон новое сотрудничество стало вызовом, и за минувший сезон Марина Зуева преобразила пару в плане стиля, хореографии, раскрепощенности. Сейчас с Тарасовой и Морозовым работает много педагогов: фигуристы-танцоры, акробаты, хоккеист, балерина. Продолжает работать с ними и Максим Траньков, уделяя большое внимание технике.
«Матч ТВ» дозвонился до Евгении Тарасовой во Флориду и узнал подробности тренировок в новой атмосфере, а также о переломных моментах карьеры.
Читайте в интервью:
Как живется и работается в Америке: океан, пляж и продукты, которые не портятся месяцами
Как Евгения сблизилась с Елизаветой Туктамышевой, несмотря на разные характеры
Поражение на Олимпиаде-2018 — какие главные выводы тогда сделали Тарасова — Морозов?
Какие слова нашел бывший партнер Алены Савченко, чтобы успокоить Евгению после неудачи в Пхенчхане
«Во Флориде я оставила в холодильнике сливки и лук, когда мы уезжали на отмененный ЧМ. Спустя 4 месяца они выглядели, как будто только из магазина»
— Когда встал вопрос о том, что вашей с Владимиром Морозовым паре нужны перемены, вы из всех вариантов тренеров выбрали Марину Зуеву. Почему?
— Когда стоял выбор, мы с Вовой взвесили все «за» и «против». Решили, что надо получить то, чего нам не хватало. Если технические элементы мы выполняли в целом хорошо, то хореография и переходы были недостаточно интересны. За этим всем мы и отправились к Марине Олеговне Зуевой.
— Вас не смущало то, что у Зуевой давно не тренировались пары высокого уровня? Много лет она специализировалась на танцевальных дуэтах.
— Нет. Мы все равно изначально договорились с Максимом (Траньковым. — «Матч ТВ»), что он продолжит заниматься нашей техникой. И он держит слово: часто прилетает к нам во Флориду, отработал посткарантинный сбор в Новогорске, сейчас уже третью неделю здесь. Мы с удовольствием следили за учениками Марины Олеговны в последние олимпийские циклы, часто виделись на турнирах с ее великими танцорами. Парники в ее школе и до нас занимались, поэтому никаких сомнений не было.
— Помните свою первую тренировку под ее руководством во Флориде?
— Мы прилетели в Америку и уже на следующий день к 8 утра пришли на каток. Марина Олеговна сориентировала нас на арене и отправила раскатываться. Сказала, что первую тренировку будет только наблюдать. Она изучала нас вблизи, а назавтра уже началась совместная работа. Все быстро, гладко и естественно.
— В ваших программах стало больше танцевальных элементов — например, последняя поддержка в короткой программе минувшего сезона. Что еще дает вам сотрудничество с Мариной Зуевой?
— У Марины огромный опыт в танцах, который она переносит на наши программы. А еще — отношения между мужчиной и женщиной на льду, эмоции и хореография. За последний год многие эксперты подчеркивали, что мы с Вовой стали другими. Это как раз то, за чем мы ехали к Зуевой.
— Как вы обустроились на новом месте и проводите свободное время во Флориде?
— У каждого фигуриста здесь свои апартаменты, дом расположен через дорогу от катка. В целом — тепло и спокойно, на выходных часто ездим на пляж. Так сложилось, что в нашем городке много русских эмигрантов — тот же Илья Ткаченко, член команды Зуевой (ранее выступал в танцах на льду с Екатериной Рязановой. — «Матч ТВ») и его жена. В итоге мы приехали в Америку, но остались в родной атмосфере. Сейчас стараемся никуда особо не ходить, кроме тренировок, потому что США в зоне риска по коронавирусу.
— Что-то открыли для себя в Америке, чего нет в России?
— Непривычно было, что во Флориде круглый год лето. А в обывательском плане меня поразили продукты. Помню, уезжая в марте на несостоявшийся чемпионат мира, я оставила в холодильнике сливки и лук. Потом мы застряли на карантине, проводили сборы и лишь спустя четыре месяца вернулись во Флориду. Открыла я холодильник, и что вы думаете? Сливки и лук выглядели так, будто они только что из магазина.
«Мы видели, как работают спортсмены, нацеленные на олимпийскую победу. Это огромный мотиватор»
— Вернемся в прошлое. Расскажите, как началась ваша карьера в Татарстане? В свое время вы ведь были одной из самых успешных фигуристок-одиночниц своего региона.
— Я начала ходить на стадион «Ракета» с четырех лет, а потом меня позвали в спортивную школу. Первый тренер — Вячеслав Дмитриевич Головлев. Вскоре меня там заметил Геннадий Сергеевич Тарасов — человек, который привел к первым победам советского чемпиона мира Александра Фадеева. Мои тренировки заканчивались рано, и я оставалась в коридоре ледового дворца ждать маму, которая приезжала за мной после работы. Как-то, увидев меня одну, Геннадий Сергеевич пошутил: «А что это ты бездельничаешь? Пойдем на лед!». Так я вскоре и ушла под его руководство.
— 10 лет назад вы ушли в парное катание. Почему? Ведь тогда в одиночном виде было гораздо просторнее, чем сегодня.
— Я начала грезить парным еще в 11-летнем возрасте. Мы с девочками из группы часто пробовали легкие парные элементы, например, могли проехаться за ручку в параллельном кораблике. А однажды в Казани было шоу, и меня распределили в совместную партию с одним мальчиком. Он стоял в кораблике, а я ехала в ласточке. Мне безумно понравилось кататься в дуэте, и в том шоу я поняла: мое! Я совсем не боялась. Но тренеры не хотели отдавать меня абы куда, поэтому я осталась в группе одиночников. Только в 14 лет появилась возможность пройти пробы в группу Мозер. Так я оказалась в Москве. Рада, что мама согласилась отпустить меня одну: она не могла бросить дом и уехать со мной, поэтому я жила в училище олимпийского резерва. Ни разу не пожалела, что стала парницей.
— Будучи одиночницей, вы пересекались на соревнованиях с Лизой Туктамышевой и Аделиной Сотниковой, которые тогда только набирали обороты?
— Как раз на моих первых выездных соревнованиях в Нижнем Новгороде мы познакомились с Лизкой (улыбается). С тех пор мы дружим, общаемся, встречаемся и просто радуемся, что знакомы. Аделину я тоже знаю с малых лет, наверное, в Новгороде тоже увиделись впервые. Лиза с первой же встречи запомнилась очень лучезарной, эмоциональной. Мне нравилось находиться с ней рядом, потому что она была очень игривая, веселая и общительная, а я чуть скромнее, но вместе мы могли и похулиганить. Такой Лиза позитивный человек с самого детства! Сейчас она такая же, какой и была.
— В 2012 году у вас практически одновременно появились новый партнер и тренер. Как образовался этот союз?
— С предыдущим партнером Егором Чудиным у меня была шаткая ситуация: он был значительно старше, подумывал уйти в шоу, а я еще могла продолжить в юниорах. Стас Морозов, работавший в группе Нины Михайловны, спросил, не хочу ли я попробовать встать в пару с Вовой. Мы катались на одном льду, я видела Вову в работе, что его партнерша была примерно такая же по телосложению. У них в паре не все складывалось. В общем, как-то совпало, что обеим парам надо было что-то менять. Мы поговорили и дружески расстались с предыдущими партнерами. Так началась наша с Вовой совместная дорога в спорте.
— В то время в группе Нины Мозер было сконцентрировано сразу несколько топовых пар, трех вели к медалям Олимпиады в Сочи. Как вам с Владимиром работалось в такой атмосфере?
— Мне кажется, это был самый лучший вариант для юниоров на тот момент. Тренируясь у Стаса, мы делили лед с его главными учениками — Таней и Максимом (Волосожар — Траньков. — «Матч ТВ»). Мы видели, как работают спортсмены, нацеленные на олимпийскую победу. Конечно, это огромный мотиватор: когда на твоих глазах создается результат. Ты видишь, сколько труда ребята вкладывают, и понимаешь, что тоже этого хочешь. Одно дело, когда ты катаешься для себя, и совсем другое — когда перед глазами ежедневный пример.
— Как более комфортно кататься — в тени лидеров группы или самим будучи лидерами?
— Сейчас мы просто имеем внутреннюю мотивацию и понимаем, ради чего каждый день рано встаем и идем на тренировку. В юниорский период нам было чему учиться в техническом плане и хореографии. Мы наблюдали за отношениями партнеров в паре: как Максим подает руку Татьяне, как она ему отвечает на жест.
«Я считаю большим плюсом, что мы с Вовой пережили такой урок в Пхенчхане: теперь знаем, чего стоим и каково падать»
— Мне кажется, в олимпийский сезон более успешной вашей программой была короткая под музыку Рахманинова. Расскажите, как и кто ее создавал?
— Музыку предложила Нина Михайловна Мозер. Мы сразу согласились: поняли, что эта композиция очень сильная, раскатистая. Саму программу поставил Петр Чернышов.
— Песня «Candyman» Кристины Агилеры к произвольной программе того сезона вызвала много критики. Я правильно понимаю, что вы хотели сыграть на контрасте привычной классики?
— Да, еще в предолимпийский сезон у нас была короткая программа в заводном стиле («Glam» (Electro Swing Remix) Dimie Cat. — «Матч ТВ»). Она очень всем понравилась, и мы решили сделать нечто похожее. Но не вышло. Для произвольной такой темп было очень тяжело вкатать.
— Когда на Олимпиаде в парном катании определились чемпионы, в центре внимания была Алена Савченко и ее драматичная спортивная судьба. А что творилось в душе у вас?
— Меня поддерживали все близкие — родители, тренеры, партнер, ребята из команды. Хорошо помню слова Робина Шолковы, которые сгладили переживание: что всему свое время, это лишь первая наша Олимпиада, где мы на командном этапе откатали хорошо и стали серебряными призерами. Наверное, тогда очень большое желание и давление не сыграли на руку. Нина Михайловна говорила убрать телефоны и не заходить в соцсети, ограничить общение. Но все равно это всеобщее желание, СМИ уже приписывали нашей паре золото… В общем, не сложилось. Сегодня я в какой-то степени рада этому. Неизвестно, как бы потом пошло дальше. Спортивный путь должен быть долгим, со взлетами и падениями, а не сразу успех. Я считаю большим плюсом, что мы с Вовой пережили такой урок: теперь знаем, чего стоим и каково падать. Конечно, я не говорю, что рада была проиграть (смеется). Но зато мы понимаем, как подходить к следующей Олимпиаде и точно не хотим снова пережить подобное.
— Ваша пара выступала последней. Могло ли дестабилизировать это долгое ожидание выхода на лед?
— В том сезоне мы почти всегда выступали последними. Наверное, тогда что-то сломалось во мне, пока я ждала. После разминки, когда вышла со льда, время прокатов трех пар соперников казалось вечностью. Но я думаю, здесь сыграло много факторов, и не стоит выделять стартовый номер.
— После олимпийского сезона вашим новым тренером стал Максим Траньков. Как вы балансировали между дружескими отношениями с ним и форматом «ученик-тренер»?
— Мне кажется, я и так всегда его слушала. Макс уже много чего знает и пережил в спорте, сам в свое время катался у разных тренеров. У нас изначально было к нему полное доверие, поэтому адаптировались быстро. Разве что меньше шутить на льду стали. А за пределами катка мы с Максимом продолжаем общаться на равных, как друзья.
К тому же он уже был хореографом обеих программ в сезоне-2014/15. Мы тогда выходили из юниоров, а у Макса была травма, и он не мог тренироваться. Нина Михайловна предложила ему попробовать поставить программу. Почему нет? Это интересный опыт. Программы, которые Максим сделал, были красивые и удобные, с ними мы завоевали первые медали на взрослом уровне.
— У вас большой опыт выступлений, полная скатанность пары. Анализировали ли вы причины ошибок в прошлом сезоне?
— Несколько причин, думаю. Мы переехали в другую страну, адаптировались к новым реалиям жизни, сменили имидж. Трудно было сразу собрать воедино все элементы и новый стиль катания. Но сейчас, надеюсь, мы это перебороли, и все будет хорошо.
— На чемпионате России 2013 года вы сильно упали с поддержки. После этого случая у вас не было страха снова делать подобные элементы?
— Абсолютно нет. Через пару дней мы вышли на лед, раскатались, и Стас Морозов говорит: «Идите делайте свечку!»… Секундная пауза, я задумалась. Потом мы сделали, и я забыла страх. Всякое бывало, я уже столько раз падала. Главное — доверять партнеру.
— Помните свои чувства, когда перешли из юниоров на взрослый уровень как раз в начале нового олимпийского цикла, и сразу все пошло по восходящей? У вас же тогда были медали практически на каждом турнире.
— Было здорово! Мы начинали с третьих мест, у нас всегда оставалось, к чему стремиться. И даже с медалями чемпионата Европы мы не сразу завоевали медали чемпионата мира. На сегодня стремление расти никуда не пропало. Даже тот багаж наград, которые мы с Вовой уже собрали, — не предел. Мы знаем, чего хотим. Но удержаться на высоком уровне оказалось гораздо сложнее, чем идти к нему.
— За годы выступлений на высоком уровне вам удалось понять, в чем на самом деле секрет успеха?
— Надо просто трудиться и собрать воедино все таланты, которые мы наработали. В самый нужный момент показать все идеально. Мы уже подготовили новые программы, скоро вы их увидите на контрольных прокатах. Будет интересно!
Больше прекрасных текстов о прекрасном виде спорта:
- Не тот масштаб спортсменов? Почему мы больше не увидим дуэль уровня Ягудин – Плющенко в фигурном катании
- Косторной — семнадцать. Почему она так хороша?
- Клод Дебюсси и его музыкальная живопись. Программы, которые подошли бы Коляде и Валиевой
* Соцсеть, признанная в России экстремистской
Больше новостей спорта – в нашем телеграм-канале.
