Алешандре Лопес: «С удовольствием отобедал бы с Романцевым. Нам есть о чем поговорить»

Сейчас 45-летний Алешандре Лопес работает тренером в молодежной команде «Флуминенсе».

— Вернулся большой футбол на стадионы в Бразилии?

— Да, но пандемия никуда не делась. Просто ее размах не такой, как раньше. А чемпионат Бразилии и первенства штатов возобновились. Точнее сказать, большинство чемпионатов штатов уже завершено, а национальный стартовал совсем недавно — сыграно всего два тура.

— Есть ли какие-то ограничения на матчах в связи с коронавирусом?

— Конечно. Все игры проводятся в соответствии с протоколом ВОЗ и рекомендациями ФИФА. Все, как в Европе: тренеры и запасные в масках, разрешено делать по пять замен и так далее.

— А сколько болельщиков допускают на матчи?

— У нас пока все игры проходят без зрителей.

— Были ли в первых двух турах отмененные или перенесенные матчи?

— Да, на старте не состоялся матч «Сан-Паулу» — «Гояс», потому что сразу у десятерых футболистов «Гояса» тесты дали положительные результаты. В итоге игра была перенесена.

«Моим кумиром всегда был Алдаир»

— Чем вы теперь занимаетесь?

— Работаю помощником главного тренера молодежной команды (U20) «Флуминенсе». Я доволен, мне эта профессия нравится. У меня есть соответствующая тренерская лицензия и высшее образование. Я окончил Институт физической культуры и спортивной физиологии.

— «Флуминенсе» — большой клуб, один из самых популярных в Бразилии. Вы ведь и выступали за него?

— Да, в 1999–2000 годах. И, кстати, именно оттуда перешел в «Спартак».

— У вас вообще богатая клубная биография. Какую команду считаете самой статусной в карьере?

— Я поиграл за многие славные команды и выделить какую-то одну не могу. Все они остались в моем сердце. Да, у бразильской торсиды больше на слуху «Коринтианс», «Флуминенсе» и «Интернасионал», но поверьте, я не меньше горжусь тем, что защищал и цвета «Крисиумы», «Спорт Ресифе» и «Гояса».

— Не могу не спросить вас о защитнике Айртоне, который, как и вы, попал в «Спартак» из «Флуминенсе». Что вы думаете о нем как тренер?

— Я пришел во «Флу», когда Айртон уже уехал в Россию. Так что с ним не работал. Но, естественно, знаю, что это игрок с большим потенциалом, который при соответствующем отношении к профессии должен прогрессировать и в «Спартаке».

Спартак - Ахмат. Айртон сотрясает штангу

— А кто из тех, с кем вам доводилось выходить на поле в одной команде, самый выдающийся?

— Несомненно, Алдаир. Помните такого? Чемпион мира в составе сборной Бразилии, несколько лет провел в Италии, в «Роме». Счастлив, что судьба свела нас. Между прочим, он всегда был моим кумиром.

— Какие впечатления у вас остались от выступления за сборную Бразилии?

— Самые приятные. Я принял участие в 14 матчах (по официальным данным, в шести. — Прим. Sportbox.ru), из которых в четырех выходил в стартовом составе. Все они незабываемы. Мне даже трудно отметить самую памятную игру. До сих пор все перед глазами.

— Кто в сборной был для вас примером для подражания, образцом профессионализма?

— Тот же Алдаир. Тем более что он играл на той же позиции, что и я — центрального защитника. Помимо высокого мастерства, у него был совершенно несгибаемый характер: боец до мозга костей. Причем такое ощущение, что он отыграл на таком уровне всю карьеру.

— Кто из тренеров первым вызвал вас в сборную?

— Марио Загалло. С моей точки зрения это одна из самых ярких личностей в истории бразильского футбола. Мало кто в Южной Америке, да и во всем мире так понимает футбол, как он. Легенда — и как игрок, и как тренер. Загалло — обладатель уникального достижения: он дважды выигрывал чемпионат мира как футболист, один раз как главный тренер и еще один — как координатор сборной. Не уверен, что кто-либо когда-нибудь побьет его рекорд.

Ко всему прочему, Загалло добрейший и очень порядочный человек.

«Самое выгодное предложение сделал «Спартак»

— А как вы оказались в «Спартаке»?

— Когда играл за «Флуминенсе», ко мне проявляли интерес несколько клубов, в том числе зарубежных. Но «Спартак» сделал самое выгодное предложение — и для «Флу», и для меня. Было бы глупо от него отказаться.

— То есть в Россию вы переехали в первую очередь из-за денег?

— Совсем нет. Во «Флуминенсе» я зарабатывал примерно столько же, сколько мне положили в «Спартаке». Ну, может, чуть меньше. Мне хотелось попробовать свои силы за рубежом, набраться международного опыта. Как выяснилось, мне он очень пригодился в дальнейшей жизни.

Понятно, что каждый футболист, переходя в другую команду, думает о деньгах, о будущих доходах, но поверьте, для меня это не было приоритетом.

К великому сожалению, из-за серьезной травмы мне не довелось проявить себя в России.

— Кто вел переговоры о вашем переходе со спартаковской стороны?

— Посреднические услуги оказывал бизнесмен и агент Алексей Зильберт (известный в российском футбольном сообществе как Адик. — Прим. Sportbox.ru).

— Что вы знали о России до отъезда в Москву?

— То, что ваша страна за несколько лет до этого открылась всему миру, что Советский Союз распался. Если не ошибаюсь, в 1992-м?

— В 1991-м.

— Помню, это было трудное время для вашего народа, экономика только-только вставала на новые рельсы. С другой стороны, для многих это был период надежд.

«С Робсоном пересекались еще в «Коринтианс»

— Вы раньше слышали о «Спартаке»?

— Ну, конечно. «Спартак» к тому времени несколько лет подряд был чемпионом России, задавал моду в вашем футболе. Я не мог этого не знать.

— Вы с кем-то советовались перед переездом в Россию?

— Звонил Робсону, который в то время уже играл за «Спартак». Мы с ним познакомились раньше, в «Коринтианс».

Луис Робсон / Фото: © Shaun Botterill / Staff / Getty Images Sport / Gettyimages.ru

— Как вас приняли в «Спартаке»?

— Очень хорошо. Условия, которые мне предоставил клуб, были абсолютно нормальными. Особенно на первом этапе.

— Способны ли вы назвать фамилии своих одноклубников на тот момент?

— Титов, Булатов… Робсон с Маркао, разумеется. Маркао приехал в Москву вместе со мной — только меня купили, а его арендовали. Больше по имени никого не назову, трудно запомнить.

— Поддерживаете связь с Робсоном и Маркао?

— Да, время от времени перезваниваемся или переписываемся.

Маркао / Фото: © Stuart Franklin / Staff / Getty Images Sport / Gettyimages.ru

— Что поначалу было самым трудным в нашей стране?

— Самой большой драмой для меня стала серьезная травма, полученная уже в «Спартаке». На четвертый день пребывания в новой команде!

Перед отъездом в Москву у меня были едва ли не лучшие физические показатели во «Флуминенсе» — и надо же такому случиться, что в России я сломался почти сразу. Очень обидно. К сожалению, спартаковские врачи так и не смогли мне помочь.

— Какая конкретно травма у вас была?

— Проблемы с мышцей передней поверхности бедра. Очень болезненная травма, не позволявшая ни бить во всю силу, ни бегать. Причем любое напряжение могло привести к разрыву мышцы. В общем, жуткая история.

Со временем я был вынужден вернуться в Бразилию, чтобы залечить это повреждение.

— Что помните из общения с игроками «Спартака» за рамками футбольного поля?

— Я виделся с одноклубниками в основном на тренировках, на теоретических занятиях. Старался вести себя как можно профессиональнее. Исключением были только встречи с соотечественниками — Робсоном и Маркао. Иногда мы выезжали в город поужинать или развлечься. Было бы странно, если бы мы не общались вдали от дома.

«Жалею, что рано уехал из России»

— А какие воспоминания у вас остались о главном тренере «Спартака» Олеге Романцеве?

— Мне нравилось, как он работал. Он всегда строго и профессионально подходил к делу, подолгу возился с игроками. Я многому у него научился. Даже несмотря на то, что тренировался под его началом не так долго, как хотелось бы.

Олег Романцев / Фото: © РИА Новости / Александр Вильф

— Все обязательства перед вами «Спартак» выполнил?

— Да, только я вместо четырех лет пробыл в команде чуть больше года. Знаю, что позднее на мое место пришел Мойзес. Вы знакомы?

— Конечно, до сих пор на связи. Он теперь работает тренером в Португалии.

— Мы тоже дружим. Недавно в Рио вместе учились на тренерских курсах при Бразильской конфедерации футбола.

2002 год. Лига чемпионов. Защитник "Спартака" Мойзес в борьбе с нападающим "Валенсии" Хуаном Санчесом / Фото: © Mike Egerton - EMPICS / Contributor / PA Images / Gettyimages.ru

— Вы помните единственный матч, проведенный за основную команду «Спартака»?

— Конечно, помню! К сожалению, нас тогда выбили из Кубка России («Спартак» — «Сокол» — 1:3, 11 апреля 2001 года, Лужники. — Прим. Sportbox.ru). У меня даже видео этого матча есть! Поле было ужасным, у нас было множество моментов, мы открыли счет, а потом пропустили три гола.

С тех пор я играл только за дубль.

— Не жалеете, что приезжали в Россию?

— Ни в коем случае! Жалею, что уехал из вашей страны так рано.

Мало кто знает, но я покинул «Спартак» в очень трудный момент. Кроме травмы, у меня были семейные проблемы. Родился сын, у которого было подозрение на лейкемию. Его жизнь оказалась под угрозой. Ужасно даже вспоминать: я в России, жена с сыном — в Бразилии. Я решил поддержать ее в такой момент и срочно вылетел на родину. С единственной целью — попытаться спасти ребенка. Слава богу, он выжил.

— Ваше самое приятное воспоминание о пребывании в Москве?

— Рад, что у меня в жизни была возможность побывать в вашей стране, посмотреть, как живет ваш народ, увидеть исторические места — Красную площадь, Кремль, Арбат. Приятно и то, что выучил некоторые русские слова, которые помню до сих пор. Вот только попрактиковаться в русском особо не с кем.

«Младшего сына назвали по-русски — Александром»

— Позднее вам довелось поиграть и в Японии. Как вам эта страна?

— Япония — прекрасная, фантастическая страна. Два года, проведенные в «Токио Верде», были для меня очень успешными. В одном сезоне меня признали лучшим центральным защитником среди иностранцев.

— Где бы вы предпочли жить — в Москве или Токио?

— И там, и там. Это два замечательных города, мало чем похожих друг на друга.

— У вас жилье в Рио?

— Да.

— В каком районе?

— Жакарепагуа, в западной части города. До тренировочной базы «Флу» далеко — километров 40. Так что на работу и с работы езжу на машине.

— Ваше «место силы» в Рио-де-Жанейро?

— Разумеется, мой дом.

— Сами-то гоняете мяч?

— А как же! С мальчишками — на работе, с ветеранами — ради удовольствия. И слава богу! С молодыми мне даже больше нравится заниматься — обучать их, возиться с мячом.

Алешандре Лопес с воспитанниками из молодежки «Флуминенсе» / Фото: © Из личного архива

— Кто ваши самые близкие люди?

— Родители. Они, к счастью, живы: отцу скоро исполнится 80, маме — 75. Старший брат, сестра. Ну и моя семья тоже не маленькая — у нас с супругой трое сыновей: старшему, тоже Алешандре, 25 лет, среднему, Матеусу — 23, младшему, Александру — 19. Кстати, третьему мы решили дать русское имя.

Двое всерьез занимаются футболом: старший играет за «Толедо» в Бразилии, а младший — за «Академику» (Коимбра) в Португалии.

— Любимое семейное занятие?

— По выходным мы обычно собираемся дома, вместе обедаем или ужинаем. Обожаем ходить на пляж, гулять.

Фото: © Из личного архива

— Самое волнительное путешествие в вашей жизни?

— Ух, их не счесть! А самое-самое — пожалуй, первое, из Рио в Санта-Катарину, где меня взяли играть в «Крисиуму». Я был совсем молоденьким — 17-летним.

— Самая красивая женщина, которую вы встречали?

— Их тоже было немало! (Смеется.) Но самая-самая — та, что меня родила, моя мама.

— Как ее зовут?

— Марли.

— С кем из русских людей вам бы интереснее всего было бы поговорить или поужинать?

— Возможно, с Романцевым. И сделал бы это с большим удовольствием. Поверьте, нам было бы о чем поговорить, а заодно и обменяться опытом.