Геннадий Морозов: «А меня ведь уже похоронили. В Яндексе даже новость была»

В первом же матче забил «Локомотиву»

— Почему «Спартак»? Рядом жили?

— Жил я как раз неподалеку от «Локомотива» в Черкизове, в метрогородке. Но болел за «Спартак». Все родственники за «Спартак» болели. В 10 лет поехали с братом (близнецом Юрием. — Прим. Sportbox.ru) и записались. На трамвае ездили на Ширяево поле — на четверке, он до сих пор ходит.

— Кто из вашей команды стал профессионалом?

— Родионов, Поздняков, я. А так у нас люди и в первой лиге играли.

— Почему у брата карьера не сложилась?

— У него еще до дубля было много травм, проблемы с мениском. А футболист был хороший. Как и я, правша, тоже защитник. Он потом в Ярославле играл, в Кашире. Умер, тридцати лет еще не было.

— Дубль где играл тогда?

— В основном в Тарасовке. Но иногда и на Оленьих прудах, где сейчас детская школа — там поле было зеленое, но плохое.

— Как Федя Черенков смотрелся в дубле?

— В своем стиле. Играл, забивал, отдавал… Силенок не хватало, но когда немножко окреп, Бесков его начал привлекать к главной команде.

— А вас когда туда перевели из дубля — в 1980-м?

— Раньше, в 1979-м. Тогда был Кубок «Недели», в январе. Основной состав уехал в Америку, остались только Хидиятуллин, Романцев и, кажется, Дасаев. В финале проиграли ЦСКА.

— Сколько тогда дублерам платили?

— Первая зарплата была 60 рублей. Но через три месяца я очутился в главной команде, и пошли другие деньги. Первым Родионов начал играть, я сидел в запасе. В 1980-м после Олимпиады наши сборники уставшие были, Бесков им дал отдохнуть и выпустил меня — против «Локомотива». И я сразу гол забил. Метров с тридцати ударил (Бабурин Сергей стоял) — и в самую паутину!

Все ребята хотели, чтобы меня поставили с Бельгией

— Вы один из немногих «некиевлян», кого Лобановский брал в сборную…

— Меня сначала взял в сборную Бесков в 1980-м. Но так получилось, накануне был матч против «Торпедо» на Автозаводской, выиграли 2:0, но мне в бедро въехал прямой ногой Сахаров — мы оба в подкате играли. Травма называется «оссифицирующий миозит» — это когда кровь попадает в мышцу, и она каменеет. Матч тот я доиграл и в сборную поехал, но в матчах не участвовал. Команда сначала в Венгрии сыграла товарищеский (победили 4:1), потом в Исландии отборочный — 2:1. Но я только лечился и немного тренировался. А когда вернулись, сразу — в больницу больше чем на месяц. А впервые за сборную сыграл в 1985-м — при Малофееве.

Геннадий Морозов / Фото: © РИА Новости / Дмитрий Донской

— Так почему Лобановский вас взял на ЧМ-86 в Мексику? Помимо киевлян, у него из других клубов были единицы…

— Наверное, потому что в 1985-м году я неплохо смотрелся в сборной. Чтобы попасть на чемпионат мира, мы должны были обязательно выиграть последние три отборочных матча, правда, все домашние. И выиграли. Может, поэтому меня Лобановский и взял в Мексику. (В 1985-м во всех пяти матчах, в которых Морозов принимал участие, сборная выиграла: 2:0 у Румынии, 1:0 у ФРГ, 1:0 у Дании, 2:0 у Исландии, 1:0 у Норвегии. — Прим. Sportbox.ru). Хотя был после травмы — лечил голеностоп. В Мексике сыграл только один матч — против Канады.

— Сильная у нас тогда сборная была…

— Одна из сильнейших на том чемпионате! То ли какая-то случайность помешала, то ли самоуверенность. Может быть, Лобановский не угадал с составом против Бельгии. Практически все ребята были за то, чтобы играл я, но Лобановский выбрал Андрея Баля.

— Очень различались тренировки у Бескова и Лобановского?

— У Лобановского тренировки были максимум по часу, а в «Спартаке» — полтора часа, час сорок пять. Совсем другая интенсивность. Но если можно было бы взять лучшее у Киева и «Спартака» и сложить — получилась бы идеальная команда. Сейчас та же «Барселона» тоже и бегает прилично, и мяч держит.

Опаснее всех были Заваров и Блоха

— Вы Киев не раз били за счет своего спартаковского футбола. Какие установки давал Бесков?

— Установка была одна: быстро работать с мячом, оставить соперника без мяча. Гоняли Киев. Но иногда они нас прихватывали. Интересно было, всегда полные стадионы, даже когда закончили и играли по ветеранам — 80 000 приходило в Киеве, и у нас под 40 000.

— Вы опорника играли?

— И опорника, и слева, и справа, и в центре, и просто полузащитника. Где скажут, там и играл.

— Кто из киевлян вам больше всего крови попортил?

— Заваров. Он атаковал из глубины. Блоха (Олег Блохин. — Прим. Sportbox.ru) — я всегда играл против него — быстрый, хитренький. Мы персонально играли, зонную защиту начали применять уже при Романцеве.

Олег Блохин / Фото: © РИА Новости / Малишевский

— «Золотой» гол Шмарова Киеву в 1989-м. Вы вроде начали разбег, но ударил Валера…

— Я должен был бить, но когда увидел, что Шмаров начал разбег, уступил ему. Это скорее его точка была — он же левша. Хорошо, что я не пробил! (Смеется). Мы всегда после тренировок оставались, отрабатывали удары.

— С фанерными стенками?

— Нет, таких еще не было. Просто били. Это позже начали втыкать в поле силуэты, потом выкатывать на колесиках.

Числился в КГБ, потом перевели в МВД

— На поле с киевлянами — враги, в жизни — друзья?

— Именно так. Хотя бывали и травмы… Таран меня здорово травмировал, правда, он тогда за «Днепр» играл. Но до сих пор, когда встречаемся, разговариваем — остались друзьями.

— Что за травма?

— После Мексики. Играли в Лужниках (31 августа 1986, 1:1. — Прим. Sportbox.ru). В первом тайме мне надо было побыстрее сыграть, но завозился с мячом и получил по ногам сзади. Колено все разлетелось: разрыв боковых, передних связок, мениска, капсулы… Еле восстановился, уже в «Динамо». Надо ведь было в армии служить.

— Почему «Спартак» от армии не «отмазал»?

— Не мог. У нас ведь не один я в армию уходил. Был вариант — ЦСКА, но в «Динамо» и Поздняков уже был, и с Малофеевым мы были знакомы. Присвоили сразу звание лейтенанта КГБ, потом перевели в МВД. А через два года комиссовался.

— Не уговаривали остаться?

— Нет. Тогда там уже был Бышовец — очень порядочный человек. Я ему: «Или закончу играть, или уйду в «Спартак»!» Он меня понял. В «Динамо» тогда команда собралась приличная: Добровольский, Кирьяков, Колыванов, Бородюк Сашка… Вернулся в «Спартак» — Бесков позвал. Пришел, а там перестановки — выбрали Романцева.

— Где больше платили — в «Спартаке» или в «Динамо»?

— В «Спартаке» больше, потому что премиальные были 57 рублей за победу, но по результатам чемпионата делали перерасчет: если входили в тройку, в среднем за победу получалось уже по 200 рублей.

— Самый прикольный партнер в «Спартаке» был…

— Гаврилов! Ему Бесков однажды говорит: «Гаврила, ты умрешь под забором!» — «Да, Константин Иванович, под кремлевским!» Много было шуток, все не вспомнишь.

Юрий Гаврилов / Фото: © РИА Новости/Юрий Сомов

Спасали игры за ветеранов

— В «Спартаке» вы поиграли еще два сезона — и вдруг закончили…

— Боли были сильные в колене, даже не тренировался. Обколют — и на игру! В конце 1990-го в Бремене сделали операцию. Профессор сразу сказал: «Все, никакого футбола!» Это последствия травмы 1986-го. Рано тогда начал играть, поторопился, надо было закачивать мышцы. И все полетело.

— И вот вы вне игры. На что жить, кем быть?

— В мини-футбол немного поиграл. Хоть там отрезки маленькие, все равно тяжело. С ветеранами ездил. Игр было много — это и спасало. Платили нормально. На жизнь более-менее хватало. Каждые выходные ездили. Иногда такие туры — пять дней, пять матчей.

— Сил хватало?

— Таймы были по полчаса, да мы особо и не бегали — мяч бегал. Я и до сих пор выхожу минут на пятнадцать.

— Тренерская карьера у вас не шибко долгая получилась — лет семь. Последняя команда — «Крымтеплица» в 2009-м…

— Частная команда из Симферополя, у президента Васильева были теплицы. Шли в лидерах в украинской первой лиге, но начались проблемы с финансами… По этой же причине ушел и из Риги… Предложения-то были, но насмотрелся я на эту первую лигу. Устал ездить, да и семья, дети.

А старую квартиру у меня Жиляев отнял!

— Сейчас чем занимаетесь?

— Работаю с маленькими детьми в школе № 1747 в Митино — организовал свою детскую футбольную школу. Сейчас кто только не занимается с ребятишками! Наблюдал одного «тренера»: фишек расставил миллион — что там дошколята могут понять! Больше объясняет, чем они играют. Квадраты дают — просто смешно! За десять минут ребенок касается мяча 3-4 раза, больше беготни… Футбол — простая игра, но научить ей не каждый может. Я веду две группы три раза в неделю в школе и два раза в неделю занятия в детском садике.

Фото: © Из личного архива Геннадия Морозова

— Бизнес — не ваше?

— Нет! Хотели с Кечиновым создать такую структуру, группы были при нескольких школах, тренировали в основном не мы, а молодые. Но все это развалилось.

— Где живете?

— В Митине. «Спартак» дал трехкомнатную, а старую забрал — двухкомнатную на Бауманской. Жиляев (начальник команды. — Прим. Sportbox.ru) отнял! Когда я закончил играть, этот тип сказал: «Ты обязан отдать квартиру «Спартаку». Тебе, мол, улучшили жилплощадь. Хотя «Спартак» никакого отношения к той квартире не имел. Я тогда немного был обижен на «Спартак», психанул: «Берите, что хотите!» Не надо было этого делать. Ехали с Романцевым, когда за ветеранов играли, он: «Гена, зачем ты ему квартиру отдал, Мы же тебе квартиру подарили!» Хотел через суд вернуть, но срок давности уже прошел… А квартиру мне дали в свое время вместо машины.

— Но машину-то купили?

— Машину мне Федька Черенков подарил. Точнее, продал за символические деньги — в 1994-м, «семерку». Потом другие появились. И сейчас есть, езжу на ней на дачу — возле Истры. Минут сорок езды от дома. В основном там живу, только осенью перебираюсь в Митино. 25 соток, баня русская дровяная, песочница для внуков… Два внука от сына и одна внучка — от дочки. Они все в Митине живут. И папа там же, в своей квартире, а мамы нет уже два года. Все рядом — помогаем друг другу.

— В этом году грибов было завались — ходили?

— Я не грибник. Разок сходил в лес — с меня достаточно: ноги отваливаются, болят, когда долго ходишь.

— Есть хобби?

— С собакой гуляю. Лабрадор у меня — самые добрые собаки, никогда не кусаются, лают редко. До него пудель был карликовый.

— Дежурный вопрос. О чем-то жалеете в жизни? Хотели бы что-то изменить?

— Естественно, были ошибки. Но ни о чем не жалею. Мне кто-то сказал: начал рано — рано закончишь. Так и получилось. В 17 лет начал играть в основном составе, в 27 закончил. Десять лет — нормально! По тем временам, когда в тридцать уже ветеран… Вы не слышали — меня ведь уже похоронили! В Яндексе новость появилась. Написали, что я умер. Мне звонят, никто ничего не понимает. Все в шоке! Я к Лешке (Матвееву, директору музея «Спартака». — Прим. Sportbox.ru) обратился, он поговорил — убрали эту новость.