Генеральный директор московского «Арарата» Валерий Оганесян в интервью «Матч ТВ» — о том, как новая команда Романа Павлюченко, Марата Измайлова, Игоря Лебеденко и других звезд оказалась в шаге от закрытия.
Гендиректор московского «Арарата» Валерий Оганесян находится в Тбилиси, своем родном городе. Там представители возможного нового учредителя клуба ведут переговоры с действующими акционерами «Арарата». Оганесян покинул пост президента и гендиректора «Арарата» 30 августа — как сообщалось, по состоянию здоровья. Вскоре клуб объявил, что Оганесян вывел со счетов «Арарата» 20 миллионов рублей. 5 сентября главный тренер «Арарата» Александр Григорян сообщил, что матч против «Рязани» станет для команды последним, и клуб прекратит существование.
— Переговоры начались сегодня, и пока никакого продвижения нет, — рассказывает Оганесян «Матч ТВ». — Нашу сторону словно не слушают. Переговоры могут затянуться еще на несколько дней, до конца недели, но прогноз у меня негативный.
– Чего вы хотите на этих переговорах?
– Во-первых – сделать хорошо «Арарату». Хочу взглянуть людям в глаза и понять, кому я передаю клуб. Если люди хотят наплевательски относиться к народной команде, которую я и создал, меня это не устроит. Футбольный клуб – не фабрика, не завод, это тонкая кухня.
Во-вторых, хочу не чувствовать себя хуже, если выйду из проекта. Пусть люди объяснят: как я мог украсть 20 миллионов сам у себя?
– Что если вы не договоритесь?
– Вернусь, найду другого спонсора и буду дальше развивать команду. Не хочу, чтобы «Арарат» из-за двух или трех людей терял статус. Все-таки мы уже собрали много болельщиков. Некоторые изначально сомневались, что проект будет долгосрочным, а теперь будут еще больше критиковать «Арарат».
Не хотелось бы, чтоб чтобы наши преданные болельщиками говорили: «Только начали – сразу закончили». Другая сторона конфликта должна понимать: она будет за это ответственна перед страной и перед такими болельщиками, как в Белгороде, для которых «Арарат» – это праздник.
– Вы видите происходящее с «Араратом» как рейдерский захват клуба?
– Пока нет, но что-то близкое. «Хочу – и беру». Таких разговоров через силу я не понимаю.
– Ваше возвращение в «Арарат» возможно?
– На сегодня оно исключено на 99,99 процента. Или со мной договорятся, или – если мне не разрешат вернуться в Россию и продолжить спокойно работать – команда может прекратить существование.
– Что мешает вам вернуться в Россию?
– Так просто я приехать не могу. Есть разные разговоры – о том, что, если приеду, начнутся ад.
– Вы имеете в виду уголовное преследование?
– Да всякое: меня или посадят, или убьют. Если кто-то пару раз пообщается наверху, думает, что кто-то чей-то товарищ, друг, начнется такое, что не выпутаться. Не хочу рисковать своей жизнью ради чьей-то прихоти. Я этого не хочу и рисковать не буду.
Я предполагал, что такое начнется, когда «Арарат» выйдет в премьер-лигу. Но как-то рановато началось.
***
– Что происходит с «Араратом»? Как вышло, что клуб близок к закрытию?
– В марте этого года я создал команду, которая тогда мало кого впечатляла. Тихо-тихо ее развивал и скоро резко зашагал вперед. Когда «Арарат» играл в КФК, за мои средства, все равно как-то жили. Потом договорились с мощной компанией о спонсорстве: сначала об одной сумме, потом она увеличивалась. Бюджет постоянно рос: мы приглашали звезд, топ-тренера, со стадиона «Спартаковец» переехали на Стрельцова, постоянно заезжали перед матчами в гостиницу.
С первой секунды я понимал исход этой истории: так было в Армавире. Я говорил спонсорам «Арарата», что, когда будет успех, все захотят на мое место, но предупредил: в последние три года у меня не все так гладко, как раньше. Спонсоры ответили: «Все в порядке, ты только начни. Два сезона ты должен занимать первое место – сначала в ПФЛ, потом в ФНЛ. Финансирование закончим, только если по итогам сезона «Арарат» не будет первым». В итоге я выигрывал, а все стало только хуже.
– Говорилось, что «Араратом» скоро будут владеть болельщики. Как вы это себе представляли?
– В мире около десяти миллионов людей армянского происхождения, а нашей игрой и политикой я думал привлечь еще миллионов пять любителей футбола. И любой из них – миллионер, миллиардер или обычный человек – сможет стать нашим акционером. Внимание к «Арарату» огромное: дома приходят по тысяче человек, а на выезде и больше – как в Раменском, в Липецке, да. везде. В Белгороде нас час не выпускали со стадиона – уехали, только когда все сфотографировались с Павлюченко и Измайловым.
Если даже два миллиона человек скинутся по сто долларов, денег хватит на все. Но это должно было начаться не сразу – через пару лет, когда мы вышли бы в премьер-лигу.
– Когда поняли, что планы не сбудутся?
– Начался сезон, «Арарат» – на первом месте. Но я увидел, что футбольная команда у меня сильная, а вот офисная – не очень. Пиар, может, и был, а в остальном организация серьезно хромала. Я мог бы преследовать, скажем, такие цели: купить Павлюченко у какого-то агента и заработать на этом деньги. Но в «Арарате» я все делал как себе, относился к нему не как наемный менеджер, как обычно в России бывает. Это мой клуб.
Месяц-полтора назад я пришел к спонсору, говорю: «Так и так, у нас есть дыра». Честно рассказал спонсору о том, что последние годы накопилось много проблем, «Улиссу» я вообще не нашел спонсора. Мне сказали: «Хорошо, Валер, но чтобы в будущем этого не повторялось, поставим от спонсора финансового директора». Поставили, все вроде нормально – а потом началось движение в управлении клубом. Я увидел: спонсор уже не просто спонсор, а потихоньку влился в работу и считает, что разбирается в футболе, и может говорить, как что делать. Я так не привык. Когда я за что-то отвечаю, все делаю сам.
От одного главного спонсора я неофициально услышал, что приходит много других богатых людей. А я знал, что есть люди, которых проект заинтересует. В один момент – по чисто солдатской причине – мне говорят: «Все».
– Что это значит?
– После того, как в клуб поставили финансового директора, через начальника команды я взял билет на отдых по России на сумму десять тысяч рублей. Эту сумму потом должны были просто вычесть из зарплаты, как обычно – я как учредитель об этом вообще не думал. В этот же день спонсор заставил меня выгнать футболиста Артака Алексаняна. Мне было очень тяжело убирать его, но я сделал это во благо всей команды. Алексаняну сказал, что это мое решение. Спонсор сделал это, чтобы я отказал Артаку, и чтобы причиной моего ухода оказался он, а не билеты. Просто не знали, что еще придумать.
Если коротко – в один момент я стал не нужен «Арарату». Как со мной прощались – это не для слабонервных. Расскажу чуть позже, если понадобится. Сейчас какой-то тупик. При том, что клуб на мне, я его создал.
– Ваш уход многие восприняли как побег.
– Я решил: пусть сами поварятся, без меня, а когда вернусь, будет видно. При этом я был и остаюсь стопроцентным учредителем клуба. Попрощался с командой, сказал: «Это на время, ничего страшного. Есть, кому управлять».
Мне сказали: «Через два дня подпишешь некоторые другие документы». Но я этого сделать не смог – оказался в другой стороне. А так бы обо мне уже никто и не вспоминал.
***
– «Арарат» сообщил, что вы ушли из клуба «по состоянию здоровья». Что с вами?
– Я сделал все для того, чтобы не пострадала команда. Просто так я уйти не мог – сказал, что еду лечиться. Это было правдой: мне было не по себе. Психологически чувствую себя тяжело. В плане физического здоровья все нормально, нет такого, что завтра могу умереть. Хотя мою смерть предсказывают очень многие люди. И все говорят: твоя смерть зависит от тебя. Это какой-то намек, но я понимаю его как прямую угрозу.
– «Арарат» объявил, что вы вывели со счетом клуба 20 миллионов рублей. Как вы это себе объясняли?
– Хотели сделать на этом пиар. Черный пиар. И этим пиаром дать понять футболистам и общественности, что я какой-то вор, поступил не по совести, украл, убежал. Хинкали кушать, наверное, на все 20 миллионов.
Если бы меня поймали на какой-то сделке – кого-то я не так купил или продал – это одно. Но документально я даже не оформлен в клубе. Говорить о том, что я сбежал с мешком денег, смешно. Знаете, почему?
– Почему?
– 1 сентября – через два дня после того, как я «украл» 20 миллионов рублей – на мой счет падает 15 миллионов рублей. Все прежние платежи были как пожертвования спонсору, а эти 15 миллионов – как беспроцентный займ, будто я у кого-то занял.
– Вице-президент «Арарата» Андраник Керопян говорил: «Любая проверка легко докажет, что Оганесян ни рубля не вложил в клуб». Это так?
– Как так оценивать, что вложил и что не вложил? Когда я основал «Арарат», у меня ведь не было гарантий от спонсора. Не было такого, чтобы я уговорил Павлюченко и Измайлова и сказал, что один стоит 30 миллионов, другой – 40. Делал все для себя.
Не понимаю, что значит «вложить». Принести ящик денег и показать, какой ты крутой, или дать результат? У нас команда же не второй лиги уже. Мы обыграли «Балтику» в Кубке России, команду с очень большим бюджетом, где заработки у футболистов гораздо в среднем больше, чем в «Арарате». Все вокруг уже говорят об «Арарате». Когда спонсора нашли, он сразу сказал: «У тебя команда уже миллионов 200 стоит».
Керопян – человек не футбольный, даже не хочу его обсуждать. Мне его правда жалко. Он психически неуравновешенный парень. Хотел его спасти, дать ему работу. Протянул ему руку как другу и пригласил к себе в команду.
– Возможно, «Арарат» имеет в виду, что вы вывели деньги со счета компании на личный счет, по которому не ведется бухгалтерия?
– Когда мы занимались налогами, мне спонсор говорил: «Глава налоговой инспекции – наш друг, вы не переживайте, ни о чем не думайте». В футболе есть расходы не для общих людей. Я не тот менеджер, который будет экономить. «Арарат» – мой клуб, между прочим, и я определяю, что в ней будет с деньгами. Но нет, я в глазах других вор.
– Какое участие в управлении «Араратом» принимал Арам Габрелянов?
– Без комментариев.
– У вас есть претензии к Габрелянову?
– Без комментариев, все узнаете позже.
– Габрелянов оказывает только «моральную поддержку», как говорил Керопян?
– Расскажу в среду, когда пройдут переговоры. Пока эти вопросы некорректны. Они могут повлиять на судьбу клуба в будущем. А я хочу, чтобы он рос и процветал. Это народная команда.
***
– В третьем туре ПФЛ «Арарат» впервые потерял очки. Сразу после «по семейным обстоятельствам» в отставку подал главный тренер Сергей Булатов. В чем на самом деле причина?
– Показалось, что коллектив не воспринял его сильно. Но я собрал такую команду, что любого тренера поставь, она будет побеждать. На три-четыре тура я сам стал тренировать – и что, стало хуже? Ни одного матча вничью даже не сыграли – команда выигрывала.
– Вам нравилась роль главного тренера?
– Когда я начал выигрывать, команда просила меня остаться. Была даже мысль остаться на посту. Но потом понял, что каждый должен заниматься своим делом. У меня было много других глобальных задач.
Пригласили Погоса Галстяна, затем – Александра Григоряна. Когда команда услышала фамилию Григорян, два дня собирала собрания и уговаривала меня: не надо. В итоге все замены по ходу игры все равно делал я, даже когда тренером стал Григорян. При этом я всегда считал Григоряна сильным тренером, он мог нам помочь в тренировочном процессе, в организационном плане.
– 8 июля «Арарат» действительно проведет свой последний матч, как заявил Григорян?
– Он что, хозяин клуба, чтобы такое говорить? Лучше бы говорил как тренер – например, о том, почему не выиграл последний матч против Липецка. Может, его слова по поводу Рязани, – тоже пиар-ход.
Когда Григорян приходил, я ведь ему говорил: «Ты больше о футболе думай, меньше разговаривай». Григорян – не слабый тренер, желаю ему работать на самом высоком уровне. Но предполагаю, что матч с «Рязанью» станет последним для Григоряна в нашем футболе. Если «Арарата» не будет, кому нужен Григорян? «СКА Хабаровску» уже не нужен – может, «Луч-Энергия» тогда или «Сахалин». Чтоб полетал, немного в чувство пришел.
– По моей информации, конфликт в «Арарате» вызвало ваше интервью на ютюб-канале «Лет ми спик». Оно повлияло на ваш уход из клуба?
– Вообще никак. Знаете, кто повлиял? Богатые люди, которые преследуют меня уже несколько лет и которым моим результаты не дают покоя. Их очень много. На их старых обидах и сплетнях выстраивается мой негативный образ. Отсюда – мои проблемы в работе.
– Григорян признался в интервью: «Один умный человек сказал мне: «Ты большую часть премьер-лиги своей проболтал». Вам такого никогда не говорили?
– О каких своих словах я должен жалеть? Одно дело если бы я нес чушь, но я же говорю правду. Некоторые у нас ходят по телеканалам, им пишут на экране – «лучший агент» или «лучший гендиректор». Мне это не надо. Я хочу, чтобы люди хоть чуть-чуть поняли, что происходит в нашем футболе. А то у нас строится много стадионов к чемпионату мира, а у меня вопрос: будут ли люди на них ходить?
— Григорян вчера в интервью «Матч ТВ» обратился к вам стихами. Чем ответите?
— Тоже строчками из Игоря Губермана. Вот такими: «Когда сидишь в собраньях шумных, язык пылает и горит, но люди делятся на умных и тех, кто много говорит». Я думаю, Александр уловит, что я хотел сказать.
***
***
– Помните, как прощались с игроками «Арарата», когда уезжали?
– Как на похоронах, будто с близкими прощался. Даже слезы наворачивались. Но честно, если бы я прощался на два дня позже, меня бы это даже не затронуло. Я был уверен, что я дорог команде, которую сам собрал. Оказалось, многим не дорог.
– Сейчас у вас есть контакт с командой?
– Общаемся. Понимаете, я привел спонсора, познакомил его с каждым футболистом. А на каком-то этапе я, не богатейший человек, становлюсь не нужным. Футболисты видят конфликт, и им надо выбрать какую-то позицию. Спонсор внушил им, что я вор, человек с плохой репутацией, с долгами в жизни. И они встали на сторону спонсора, потому что у него деньги, а со мной будет тяжелее. Не буду называть имена этих низких людей, но остальные заняли адекватную сторону.
– Агент Измайлова говорит, что Марат уже ищет новый клуб.
– Да нет, эта информация недействительна. Измайлов здесь, Измайлов остается в клубе.
– Павлюченко, Лебеденко, Ребко, остальные звезды тоже остаются?
– Все хотят остаться, хотят, чтобы был проект. Все переживают за свои семьи. Хочу, чтобы все немножко задумались и о моей семье. Мне больше всего не хотелось бы прийти домой и сказать сыну: «Мы больше не идем не стадион, и вообще твой отец может больше не приехать в Россию, его не впускают». А из-за чего – я даже не смогу объяснить.
– На что «Арарат» способен без вашего участия?
– Сейчас мы на первом месте. Но знаете, как бывает – начинаются перемены, все нервничают, одна осечка идет за другой. Мне не хотелось бы этого.
– Что говорили команде?
– «Если меня впустят в страну, найду вам спонсора в течение двух-трех месяцев». Уже не могу сказать: да, все нормально, все сделаю, все будет хорошо. Но нашел одного спонсора – нашел бы еще одного, и третьего. Но у них с действующим спонсором уже такая любовь, как у Ромео и Джульетты. А с некоторыми игроками – будто они 150 лет знакомы. А я, значит, такой злодей.
Фото: Epsilon / Stringer / Getty Images Sport / Gettyimages.ru, РИА Новости/Алексей Филиппов, Василий Пономарев / Эдгар Брещанов / Sportbox.ru
Читайте также:
Григорян ответил на заявления гендиректора «Арарата» в стихах
Больше новостей спорта – в нашем телеграм-канале.
