Серена Уильямс: «Люди не выносят меня, потому что я черная, мощная и уверена в себе»

О непонимании со стороны публики

— В начале моего пути — не хочу говорить моей карьеры, так как это нечто большее — я определенно сталкивалась с непониманием. Люди до меня и моей сестры Винус никогда не видели никого подобного в этой сфере деятельности, на теннисном корте. Мы говорили вещи, которые им было трудно с чем-то сопоставить. Возможно, они трактовали их по-своему, делали это неправильно и слова приобретали негативное значение, которое в них не было заложено изначально. Мы же просто пытались быть собой и показывать все, на что способны.

О всеобщем внимании и отношении к критике

— Вспоминая прошлое, могу сказать, что тогда я об этом особо не думала, потому что была сконцентрирована на своей профессии. Я была настолько сфокусирована на вещах, которые нужно сделать, чтобы стать лучшей, достичь максимума, что не обращала внимания на то, что обо мне говорят другие. В очень раннем возрасте, думаю, лет в 17, я перестала читать статьи о себе в прессе. Думаю, от того, что там меня называли великим игроком, а я не хотела зазнаваться. То есть, с одной стороны, мне не нравилось, что меня превозносят до небес, а с другой — не хотела читать и то, как люди говорят плохие вещи обо мне, моем теле, о том, как я выгляжу. Думаю, это помогло мне избежать лишнего давления. Конечно, чувствовала к себе повышенное внимание — потому что я была черной, и очень уверенной в себе. Например, когда я хотела сказать: «Чувствую, что могу быть лучшей в мире», а мне тут же делали замечание. А почему мне нельзя так говорить? Если я не думаю, что способна стать номером один, зачем я тогда играю?

О цвете своей кожи

— Многие афроамериканцы, к сожалению, в подростковом возрасте испытывают комплексы из-за своей внешности — им кажется, что они плохо выглядят, что у них некрасивые волосы, слишком темная кожа или очень большие губы. С возрастом, конечно, это проходит. Но нас в семье всегда учили любить самих себя. Наш отец всегда твердил, что мы должны уважать собственную историю. А если ты знаешь прошлое, у тебя большое будущее. Никакая другая раса, на мой взгляд, не испытывала подобного — на протяжении сотен лет мы должны были бороться за выживание. И это сделало нас сильнее физически и крепче ментально. Поэтому я по-настоящему горжусь цветом своей кожи.

Об отношении к расизму

— Мне кажется, надежда есть. Не все люди плохие. Даже напротив — большинство из них хорошие, но всегда есть немного «паршивых овец». Думаю, обществу важно не зацикливаться на негативе. Если сидеть и думать только о плохом, постоянно обсуждать такие вещи — что с кем случилось, кто кого застрелил, то ничего хорошего из этого не может выйти, и в ответ вы тоже получите сплошной негатив. Нужно искать хорошее вокруг нас.

О тех, кому не нравится ее внешний вид

— Думаю, некоторые не выносят меня, потому что я черная, сильная, высокая, мощного телосложения и уверена в себе. И они начинают говорить, что у меня руки не такие, как у других девушек, ноги не выглядят так, как у других, не такая задница, и вообще тело. Слушайте, если вам не по душе — пускай. Я не могу сделать так, чтобы всем нравилось, и не прошу кого-то меня любить. Главное, что мне нравится и я люблю сама себя. А они пусть остаются при своем мнении. Пусть любят что хотят, кого хотят и за что хотят. Главное — чтобы это не сбивало меня с толку. Было время, когда мне самой было некомфортно, когда казалось, что я чересчур сильная. Но затем я решила взять паузу и подумать — итак, кто-то считает, что я чересчур атлетична для женщины? Но ведь это тело позволило мне стать величайшей теннисисткой, так стоит ли слишком переживать по этому поводу? И я решила больше не забивать себе этим голову.

О том, что она открыла двери в спорт другим темнокожим женщинам

— Все, чего я смогла добиться, произошло благодаря моей сестре. Когда я начинала, то, конечно, не думала: «Я хочу дать дорогу чернокожим спортсменам, а затем женщинам, и создать положительный образ таким людям». Это вовсе не так. Но затем я стала достигать успехов, люди начали обращать на меня внимание. А я же просто пыталась быть собой и не знала, что могу на кого-то влиять. Например, недавно познакомилась с пловчихой Симоной Мануэль, и она сказала, что я была ее кумиром. И не только ее, а и многих других атлетов. А я все еще не могу в такое поверить, что кто-то может на меня равняться просто потому, что я — это я. И когда некоторые известные люди подходят и рассказывают, как они стремились быть на меня похожими, я очень удивляюсь и говорю им: «Что, правда?» Потому что я-то думала, что это они крутые ребята.

О том, можно ли ее считать величайшим спортсменом в истории

— Думаю, если бы я была мужчиной, то эту тему бы подняли уже очень давно. Например, лет шесть-семь или даже восемь назад. Но на мой взгляд, быть женщиной — значит, сталкиваться с совершенно другим подходом со стороны общества. И быть чернокожей — тоже. Много проблем, с которыми нужно разбираться. В последнее время я очень часто выступаю в защиту прав женщин, потому что этот вопрос несколько отошел в тень. А ведь мы — врачи, юристы, спортсменки, главы крупных компаний. Мы везде. Женщины так много значат в этом мире.

О вызовах и страхах

— У меня нет страха — только не на корте. Но, конечно, я нервничаю. А за пределами спорта я много чего боюсь: мне не нравится большая высота, я не люблю лягушек. Но когда мне нужно делать мою работу, все страхи отступают. Иногда мне кажется, что мой главный вызов — это быть собой, потому что я отвечаю не только за себя, но и за многих людей, которые стараются быть на меня похожими. И это часто помогало мне. В жизни не всегда легко. Но даже когда ты чувствуешь, что к тебе отнеслись несправедливо, неправильно, по-расистски или по-сексистски, нужно улыбаться и выходить на корт. Чтобы никто не почувствовал, что у тебя творится внутри. Не хочу доставлять им такого удовольствия. Вот это по-настоящему трудно.

Напомним, что до осени 2016 года Уильямс-младшая на протяжении 186 недель непрерывно возглавляла мировой рейтинг, но после ряда неудач уступила первую строчку представительнице Германии Ангелик Кербер.