Дэнни бой. Живой символ «Селтикс»

Дэнни Эйндж не мог родиться ни в какой другой день, кроме 17 марта — день святого Патрика — праздника, свято почитаемого всеми ирландцами и, соответственно, самым «зелёным» городом США. Торжество во имя покровителя Ирландии клеймом впечаталось в свидетельство о рождении и связало судьбу Эйнджа с Бостоном. Этот невысокий, с виду респектабельный человек, стал воплощением всего, что олицетворяет собой католическая столица Америки: семейственность, трудолюбие, хитрость, ершистость, чертовщинку, скрывающуюся под маской соседской добропорядочности.

Неофициальный ирландский гимн — баллада «Дэнни бой», написанная в 1910-м, это фактически саундтрек жизни Эйнджа, который сначала покинул родину, а вернувшись, принёс с собой торжество и утешение всем, скучавшим по далеким дням былого величия. А удалось ему это все аккурат под стать старой кельтской поговорке — простак «Дэнни бой» оказался вовсе не так уж прост.

Единственный в своём множестве

Причём оказался не прост уже с самого начала. Насчёт алгебры и геометрии ещё надо уточнять, но в том, что касается спорта, Эйндж был юным вундеркиндом. При росте в 196 сантиметров и, мягко говоря, не самом массивном телосложении Дэнни с издевательской легкостью преуспевал в футболе, бейсболе и баскетболе. Выступая за школьную футбольную команду Орегона, он дважды (1976 и 1977) делал её чемпионом штата, после чего был выбран авторитетным спортивным изданием Parade во всеамериканскую сборную лучших молодых футболистов.

Аналогичные преференции Эйндж получил и в баскетболе с бейсболом, и до сих пор остаётся единственным человеком, который удостоился включения в первые всеамериканские сборные одновременно по трём видам спорта. В 1981 Эйндж приправлял свою фамилию регалиями, уже будучи баскетболистом университета Брингэма. В игре против «Нотр Дам Файтинг Айриш» (дерущиеся ирландцы — куда без них) Дэнни сотворил один из самых известных бросков в истории «Мартовского безумия». За последние 7 секунд матча он прошёл всю площадку и забил победный бросок в окружении практически половины команды соперников. За время учебы в университете Эйндж насобирал целый сервант личных наград, включая самую престижную: приз Джона Вудена лучшему баскетболисту страны. А что касается бейсбола, то тут все зашло даже дальше, чем сам Дэнни рассчитывал.

Подработка на каникулах

Учебный семестр, как и розыгрыш студенческого чемпионата, длится с октября по апрель, после чего среднестатистические и по-юношески вменяемые люди отправляются кутить, коллекционировать летние романы разной степени тяжести, ошибаться и расти — в общем, жить. Дэнни Эйндж решил по-другому. Он продолжал практиковаться в бейсбольных лигах и к 1979-му доигрался до того, что дебютировал в составе профессиональной команды МЛБ «Торонто Блю Джейс», будучи студентом.

За почти три года в составе канадского клуба Эйндж сыграл в 211 матчах и даже установил рекорд, который держится до сих пор. В возрасте 20 лет и 77 дней Дэнни стал самым молодым игроком в истории клуба, сделавшим хоум ран. Но летние каникулы имеют неприятное свойство заканчиваться, так и для Дэнни настал момент выбирать свою дальнейшую судьбу.

В 1981 году Эйнджа, у которого был действующий контракт с «Джейс», задрафтовали «Бостон Селтикс», и встал резонный вопрос — как жить, с кем быть? Эйндж, сказав, что всегда хотел быть «кельтом», сделал выбор в пользу оранжевого апельсина, но спортивный арбитраж не увидел никаких полномочий и оснований для разрыва контракта с бейсбольным клубом. Посему «кельтам» пришлось пойти на сколь беспрецедентный, столь и очевидный шаг. Баскетбольный клуб попросту выкупил контракт Эйнджа у бейсбольного. Как говорится, вот такие чудные дела творились в те времена, до революции.

Свой в доску

«Когда я впервые попал в лигу, я думал, что вот тут-то я точно задам жару», — вспоминал Эйндж. «Дэнни промазал все 2547 бросков, которые сделал на первой тренировке», — отмечал Ларри Берд.

Семейственность, иерархия — далеко не самые последние слова в религиозном Бостоне и его неотъемлемой баскетбольной части. Даже если в семье появился новый симпатичный питомец, скажем, какой-нибудь Джек Рассел терьер — это не значит, что за ужином его посадят во главу стола и положат перед ним стейк, предназначавшийся отцу семейства. В редкие минуты, когда Эйндж появлялся на паркете и открывался под передачи, Берд и другие старожилы сверлили его непонимающими взглядами: что ты делаешь, зачем преграждаешь траекторию прохода, не мешайся, когда будет надо, я тебя найду.

Дэнни метался по площадке с плаксиво-растерянной гримасой, которая выводила из себя и его партнёров по команде, и соперников, на действия которых он постоянно жаловался. Худощавый, бледный, с кругами под глазами Эйндж одним своим видом вызывал раздражение. Берд и компания неоднократно подходили к легендарному наставнику «Селтикс» Рэду Ауэрбаху и интересовались, а не обмишурились ли они, выбрав на драфте это вечно хнычущее, жалующееся, мешающееся под ногами нечто. Рэд лишь попыхивал своей фирменной сигарой и ухмылялся, приговаривая: «Если этот парень уже сейчас всех вас так бесит, представьте, что будет с соперниками через пару-тройку сезонов». Естественно, старый лис оказался прав.

Святой грешник

К сезону-1983/84 «Дэнни бой» обосновался в ранге стартового разыгрывающего и игрока, ненавидимого всей НБА. «Плакса», «Подлиза», «Провокатор», «Панталоны Люси» — все эти прозвища начинаются на «П» и все они — абсолютная правда. При этом сам Эйндж, подобно резвому свинтусу в грязи, буквально нежился во всеобщей ненависти:

— Нет ничего лучше, когда ты играешь на выезде, а тебя освистывают болельщики соперника. Это значит, ты все делаешь правильно, а если при этом ещё удаётся набирать очки, то, на мой взгляд, в этом и есть суть баскетбола.

Во время разминки перед матчем с «Пистонс» детройтские болельщики принялись освистывать Эйнджа. Когда дело дошло до метания предметов еды и быта, в Дэнни полетела майка с перечеркнутым номером 44 и огромной надписью «Я ненавижу Дэнни Эйнджа». Весь остаток сезона он использовал её в качестве разминочной формы, а под конец жаловался, что от частой носки майка пришла в негодность, и ему хотелось бы получить ещё одну такую же. Классический Эйндж.

В эту же категорию можно отнести тычки локтями, выбивания мяча из рук игрока, выводящего его из аута, споры с арбитрами. Чего уж там, он покушался даже на святое. На Матче звёзд перед конкурсом трехочковых он принялся распекать Ларри Берда, говоря, что «Селтикс» прогадали, выбрав его на драфте. Позже уже выигравший конкурс Берд отвечал:

— Конечно, я понимаю, что таким образом Дэнни хотел меня настроить, но по его лицу было видно, насколько ему это приятно. Он как вредный маленький брат, который тебя раздражает, но ты ничего не можешь поделать, поскольку слишком привязан к нему.

Привязанность не мешала другому бостонскому патриарху Кевину Макхэйлу открыто критиковать Дэнни: «Да что это за партнёр по команде? Он никуда с нами не ходит, не веселится. Тоже мне, святоша». Эйндж удивлённо пучил глаза: «Не веселюсь? Я играю за „Селтикс“, у меня отличная молодая семья, я живу мечтой, разве это не веселье?»

В общем, вполне резонно, правда, порой понятие веселья принимало для Эйнджа совсем уж странные черты. После второго титула с «Бостоном», пока все партнеры заливали раздевалку шампанским, Дэнни праздновал чемпионство оранжевой шипучкой, пока партнеры чуть ли ни силой влили в него дозу спиртного.

В 1989-м его обменяли в «Сакраменто», «Дэнни бой» покинул отчий дом. С тех пор он играл ещё за три клуба, тренировал «Финикс», работал аналитиком на ТВ, открывал и закрывал сеть шляпных магазинов, был волонтером, пока в 2006-м не вернулся в «Бостон» уже в качестве генменеджера.

Меняла Дэн

Первый сезон работы Эйнджа в клубе оказался вторым худшим в истории великого клуба. В чистом остатке у бостонцев была статистика побед и поражений 24–58 и заявление лидера Пола Пирса о том, что если что-то не изменится, то он готов покинуть команду. Эйндж ответил сухой математикой, обменяв практически всю команду на двух игроков — Рэя Аллена и Кевина Гарнетта.

Дебютный сезон «Большого трио» принёс клубу чемпионство впервые с 1986 года и третий перстень Эйнджу, уже в качестве функционера. Его хватка, прозорливость, умение торговаться и агрессивная политика обменов принесли ему кличку «Меняла Дэн» и славу управленца, который не пощадит даже самых звёздных игроков своей команды, если речь идёт о будущем клуба.

В «Бостоне» нет неприкасаемых игроков, неприкасаем только сам «Бостон». Поэтому в команде нет даже напоминания о «Большом трио», зато имеется молодая голодная банда, которая может удивить чем и когда угодно. Дэнни Эйндж изменчивый, противоречивый, себе на уме, и, может, поэтому мы не знаем, что его «кельты» будут делать дальше. Ведь как говорил старина Фрейд, единственные, кто не поддаются психоанализу, это ирландцы.

* Соцсеть, признанная в России экстремистской